"Каждый фельдфебель может быть учителем", -- говорил Адольф Гитлер. «Не может быть, а должен», -- уточняют некоторые высокопоставленные представители российских правоохранительных органов.

"В целях повышения эффективности работы органов прокуратуры в надзоре за состоянием законности и правопорядка в стране необходимо в новой редакции закона "О прокуратуре РФ" наделить генпрокурора России законодательной инициативой", -- сказал, выступая в минувшую пятницу в Совете Федерации, заместитель генерального прокурора Владимир Колесников. Даже если это личная точка зрения, она принадлежит человеку, наделенному существенными полномочиями и выступающему в качестве официального, а не частного лица. И потому такая идея крайне опасна.

Владимир Колесников в своем спиче сам ответил на вопрос, почему наделять генпрокурора России правом законодательной инициативы ни в коем случае нельзя. Если ваша функция -- надзирать за состоянием законности и правопорядка (как совершенно справедливо заметил г-н Колесников), вы и должны следить за тем, как соблюдаются законы, а не сочинять их. Иначе получается классический конфликт интересов: едва ли прокуратура, особенно с такими давними, я бы сказал, неизменными традициями безропотного подчинения верховной власти, как наша, сможет честно и беспристрастно оценивать соблюдение законов, которые сама же написала. Это как если бы палач еще и сам выносил обвинительные приговоры.

Другие инициативы прокурора Колесникова, высказанные в той же речи, еще больше убеждают в крайней нежелательности вовлечения Генпрокуратуры в процесс написания законодательных актов. После того как Генпрокуратуре несколько лет назад законодательно запретили иметь ведомственный внебюджетный фонд, она, похоже, спит и видит, как научиться зарабатывать побольше денег на своей трудовой деятельности. А то ведь обидно: ЮКОС по заказу власти разоряем, а миллиарды долларов достаются другим. Даже судебные приставы по закону получают свою долю, а главные герои остаются на бобах.

По этому поводу отличающийся предельной честностью и прямотой в суждениях, никогда не скрывающий свои мысли за обтекаемыми словесами г-н Колесников предложил предоставить органам прокуратуры дополнительные полномочия для участия в гражданских и арбитражных процессах. И пояснил свою мысль: «Это необходимо в тех случаях, когда возникает необходимость для защиты интересов общества и государства, а равно прав и свобод граждан, не способных самостоятельно отстаивать свои права».

Российская прокуратура в качестве защитницы прав и свобод граждан -- высокая поэзия, это как лиса, защищающая права кур непосредственно в курятнике. Тут и комментировать нечего. А вот желание прокурорских активно участвовать в арбитражных процессах вполне прозаично. Это ведь самые дорогостоящие и взяткоемкие процессы. Отъем бизнеса у неугодного власти собственника посредством судебной системы, видимо, как раз тот случай, который заместитель генпрокурора называет "необходимостью для защиты интересов общества и государства". Таким образом, спорам хозяйствующих субъектов при желании можно придать идеологическое звучание -- и тут уж без прокуратуры никак. А еще лучше, чтобы прокуроры сами сочинили законодательные основания для превращения хозяйственного спора в угрозу интересам государства

Разумеется, г-н Колесников вновь повторил свои любимые и, несомненно, популярные в обществе идеи возврата конфискации имущества, а также отмены моратория на смертную казнь. Вот круг и замкнулся. Из разрозненных частных инициатив высокого прокурорского чина выросла вполне стройная концепция карательной юриспруденции. Мы пишем законы, мы следим, как они исполняются, мы помогаем государству отбирать собственность, мы же защищаем права человека. Осталось еще перевести прокуратуру на хозрасчет -- и ее ликвидность вместе с полным уничтожением принципа разделения властей, являющегося атрибутом любой демократии (даже такой "особенной", как российская), обеспечена.

На самом деле прокурор Колесников совершенно точно показывает вектор развития страны, где государство становится монополистом в политике и бизнесе, а прокуратура -- извиняюсь за выражение, в законе.