Отбив 13--14 октября атаку боевиков на силовые объекты кабардино-балкарской столицы Нальчика, правоохранительные структуры и гражданская администрация этой республики столкнулись с необходимостью вновь занять оборону. Родственники погибших боевиков ежедневно собираются в центре города и требуют выдать им тела их близких. Кроме того, среди убитых, которых официально считают боевиками, могут находиться гражданские лица.

По словам местной правозащитницы Луизы Оразаевой, уже выявилась одна подобная ошибка. Следствие признало, что кабардинец Вадим Жекамухов, которого сначала отнесли к нападавшим, никакого отношения к атаке не имел. Но эксперты предполагают, что в итоге таких случаев может оказаться больше.

По версии следствия, убито 84 боевика. В свою очередь подпольное командование боевиков в лице Шамиля Басаева назвало на прошлой неделе вдвое меньшую цифру потерь среди «моджахедов», напавших на Нальчик. Даже если статистика боевиков не заслуживает доверия и число ненастоящих боевиков не вырастет, ситуация все равно грозит обернуться для власти серьезными публичными проблемами. Родственники убитых боевиков вполне в состоянии превратиться во второй «Комитет матерей Беслана».

Поправка к закону «О борьбе с терроризмом», на который ссылаются власти, отказываясь выдавать тела, была принята в ноябре 2002 года по следам захвата заложников в московском Театральном центре на Дубровке. Во время той операции по освобождению заложников было убито более 40 террористов, и ни одно тело родственникам не выдали. Не выдавались и тела боевиков, убитых в прошлом году в Беслане. А одним из самых громких эпизодов полемики о выдаче тел стала ликвидация в марте 2005 года лидера чеченских сепаратистов Аслана Масхадова. Его тело для захоронения родственникам также выдано не было.

«Мы всегда смотрим на события глазами потерпевших и жертв нападения, -- рассуждает один из ведущих российских экспертов по Кавказу, заместитель председателя ученого совета Московского центра Карнеги Алексей Малашенко. -- Но это не значит, что семьи убитых боевиков не требуют внимательной и вдумчивой работы с ними. Убито несколько десятков человек. Чтобы понять масштаб проблемы, надо число убитых умножить на число их родственников, друзей, близких знакомых. Каждый случай требует максимально точного выяснения всех обстоятельств -- кто и в чем конкретно виноват. Не забывая о презумпции невиновности. На Нальчик напало около 200 человек. Многие шли сознательно, но многих, как говорится, просто подхватило волной. Возможно, оправдана невыдача тела родным, если убит крупный боевик, масштаба, скажем, Салмана Радуева. Но совсем другое дело -- если погиб рядовой член незаконных вооруженных формирований. Сейчас очень важно сбить эту нарастающую волну недовольства. Нельзя забывать, что Кабардино-Балкария -- все-таки мусульманская республика».

На прошлой неделе родственники боевиков обращались в республиканскую прокуратуру и к президенту Кабардино-Балкарии Арсену Канокову. Президент вроде бы обнадежил сограждан, пообещав, что по каждому убитому вопрос будет рассмотрен отдельно и предельно тщательно. И в тех случаях, в которых не будет доказано, что убитый - террорист, тела будут выданы. Однако в тот же день заместитель генерального прокурора РФ Николай Шепель объявил, что выдачи не будет. А в конце недели еще и совет безопасности Кабардино-Балкарии решил строго придерживаться буквы закона и в выдаче тел отказать. Несмотря на слухи о том, что нескольким семьям тела своих родственников удалось выкупить, по официальным данным, ни одно тело на сегодняшний день так и не выдано. Ежедневные пикеты в Нальчике продолжаются и каждый раз грозят вылиться в противостояние с ОМОНом, который выводится на площадь из расчета один боец на одного недовольного.

«С учетом того, что уже более или менее понятна мотивация нападения, которому подверглись именно правоохранительные и силовые структуры, эта позиция выглядит недальновидной, -- считает Алексей Малашенко. -- Надо работать с семьями, а не отжимать их ОМОНом». В Нальчике, где корреспондент «Времени новостей» побывал непосредственно после событий, действительно очень сильно недовольство правоохранительными органами: почти все, с кем нам удалось побеседовать, отказывались оправдывать методы боевиков, но признавали, что причиной трагических событий 13--14 октября стала деятельность правоохранительных структур, в частности МВД КБР. Большинство собеседников газеты полагают, что кабардино-балкарская милиция коррумпированна, неэффективна и излишне жестока по отношению к верующим. Это утверждение само по себе отнюдь не означает, что население сочувствует боевикам. Но такие оценки явно должны дать властям пищу для управленческих решений.

Часть наблюдателей, правда, полагает, что время для таких решений уже упущено. К примеру, вместо того, чтобы добиться назначения нового министра внутренних дел (это прерогатива федерального центра), новый президент Каноков сохранил должность за прежним -- Хачимом Шогеновым. А это едва ли позволяет предположить, что качество правоохранительной работы в Кабардино-Балкарии возрастет и заставит жителей симпатизировать милиционерам, а не боевикам. Во всяком случае, идя на конфликт с родственниками убитых, власть едва ли добавляет себе авторитета и устойчивости.

По мнению Алексея Малашенко, власти Кабардино-Балкарии могли бы найти компромиссный выход из сложившейся ситуации: «Да, по закону тела террористов не выдаются. Но тем не менее после нападения на Ингушетию 22 июня 2004 года часть тел, насколько я знаю, была выдана. В Дагестане тела убитых боевиков тоже, как правило, выдают. В каждом случае необходимо уточнить обвинение. Если человек убит в процессе осуществления террористической деятельности, это одно. Но то, что произошло в Нальчике, вообще не вполне укладывается в понятие теракта -- это скорее военная операция». Это мнение разделяет и кабардино-балкарский адвокат Лариса Дорогова, которая осуществляет правовую помощь родственникам убитых. Другие собеседники «Времени новостей» в Нальчике также считают, что выдача тел способствовала бы разрядке напряженной ситуации. Что весьма немаловажно в условиях, когда, по выражению г-на Малашенко, «в следующий раз прорваться может в любом месте».