Болезненная проблема «легитимации» итогов приватизации не является уникальной особенностью стран бывшего Советского Союза. На самом деле почти во всех странах, где за последние 25 лет продавали государственную собственность, этот процесс был политически противоречивым. Основные споры развернулись вокруг философского вопроса о том, где должна проходить граница между государственным и частным сектором и, более конкретно, должно ли государство оставлять в своих руках некоторые секторы экономики, такие, как энергетический сектор и естественные монополии.

Вообще говоря, существует два способа решения приватизационных проблем. Во-первых, можно внести изменения в существующий режим налогообложения и правила деятельности приватизированных компаний: повысить налоги, установить верхние лимиты на тарифы (в случае с естественными монополиями), ввести новые правила, регламентирующие отношения между компаниями и работниками.

Второй подход предусматривает «лобовое» решение проблем, порожденных процессом приватизации. Этого можно добиться с помощью судов, если были нарушены какие-либо законодательные и конституционные положения или в случае, когда победители приватизационных аукционов не выполняют принятых обязательств. Законодательные органы могут также ввести финансовые санкции против приватизированных компаний и их владельцев, или в крайнем случае принять закон о ренационализации собственности. Недостатком этого подхода является то, что он может поставить под сомнение уважение государством прав собственности, привести к росту «премии за риск» и тем самым -- к снижению привлекательности инвестирования.

Самый наглядный пример того, как следует решать унаследованные проблемы, связанные с приватизацией, являют собой действия, предпринятые лейбористской партией Великобритании после ее прихода к власти в 1997 году. Налог на непредвиденные доходы, введенный лейбористами для приватизированных компаний, во многих отношениях стал образцом прозрачного и справедливого подхода, и -- хотя не все с этим согласны -- не нанес ощутимого ущерба ни инвестиционной деятельности, ни экономической активности. Хотя недостатки приватизационных программ правительств Маргарет Тэтчер и Джона Мейджора были относительно невелики, лейбористы заявили, что государственная собственность была продана по слишком низким ценам и что режим регулирования деятельности приватизированных компаний оказался слишком мягким. Если бы возникли сомнения в законности приватизационных сделок, или обвинения в коррупции, или опасения по поводу чрезмерной концентрации богатства, лейбористская партия, возможно, рассмотрела бы более радикальные меры.

Лейбористская партия строила планы введения налога на непредвиденные доходы еще в 1992 году, но к власти смогла прийти только в 1997-м. Оглашая проект бюджета на предстоящий год, министр финансов Гордон Браун объявил о введении единовременного налога на «сверхприбыли», полученные рядом приватизированных компаний в течение первых четырех лет с момента их продажи: 3,5 из 5,2 млрд фунтов стерлингов дополнительных бюджетных доходов было пущено на финансирование программ трудоустройства безработных. Ставка налога была установлена на уровне 23% от разницы между стоимостью компании по состоянию на момент приватизации и ее «реальной» стоимостью, которая определялась как девятикратный размер средней прибыли, заработанной компаниями в течение первых четырех лет после приватизации (другими словами, предполагалось, что «справедливое» отношение цены к выручке компаний составляет один к девяти, то есть находится на относительно низком уровне по меркам нынешних цен на акции). Компаниям было предоставлено два года для уплаты этого налога. Благодаря тому, что налогообложению подлежали именно прибыли компаний, правительство получило возможность изъять как часть непредвиденного дохода, полученного в результате низкой цены первичной продажи, так и часть прибыли компаний, образовавшейся благодаря либеральному режиму регулирования. Введение указанного налога полностью достигло поставленной цели: были получены дополнительные бюджетные доходы для финансирования социальных программ поддержки неимущих, и при этом удалось избежать снижения экономической активности. Одновременно эта мера развеяла накопившееся недовольство итогами приватизации времен Тэтчер.