Правоохранительным органам вернули полномочия по расследованию семейно-бытовых ссор и оскорблений. Вчера Конституционный суд снял с рядовых граждан, желающих поквитаться со своими обидчиками не по понятиям, а в рамках закона, обязанность самостоятельно разыскивать правонарушителей и представлять обоснованные доказательства их вины. Теперь этим будут заниматься профессионалы -- прокуратура и милиция. Едва ли последним придется по нраву обрушившаяся на них обязанность искать и доставлять в суд каждого хулигана, поставившего из дружеских чувств синяк под глаз своему соседу по лестничной клетке, -- статистику, по которой начальство оценивает работу правоохранителей, такие дела испортят изрядно. Однако в КС сочли за лучшее все же исправить огрехи нового Уголовно-процессуального кодекса, явно переоценившего способности рядовых россиян.

Авторы нового УПК, преследуя, видимо, цели правового ликбеза, попытались возложить на граждан функции следователя и прокурора по делам частного обвинения, к которым относятся умышленное причинение легкого вреда здоровью, побои, часть дел по клевете, оскорбление. Производство по ним возбуждалось мировым судьей по заявлению потерпевшего, который должен был сам найти своего обидчика, доказать его вину и собрать свидетельские показания. Если же ему не удавалось полноценно заменить собой правоохранительные органы, то мировой судья попросту возвращал заявление.

Как показала практика последних лет, далеко не всем правдолюбам оказалось под силу соблюсти букву закона. Согласно данным МВД, за три года действия нового УПК выросло число дел этой категории, приостановленных «за неустановлением виновного лица». «Это очень серьезная проблема, -- рассказала «Времени новостей» адвокат Анна Паничева. -- Часто потерпевший не может установить, кто же напал на него. Но даже если ему это известно, возникают проблемы с фиксированием результатов нападения, побоев. Например, врач укажет: под глазом есть кровоподтек, но не опишет характер повреждения, предположительное время его нанесения. Кроме того, человек может просто бояться своего обидчика. А вмешательство милиционера в форме может решить проблему».

Оспорить прописанную в УПК процедуру по расследованию дел об умышленном причинении легкого вреда здоровью (ст. 115 УК) и о побоях (ст. 116 УК) решили Октябрьский районный суд Мурманска и законодательное собрание Карелии. Как говорится в запросе карельского парламента, УПК «не позволяет обеспечить защиту прав потерпевших от таких преступлений, если они совершаются неизвестными... Тем самым нарушается право потерпевших на доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба». В запросе из Мурманска приводится конкретный пример: судья направил в прокуратуру заявление потерпевшего Илькевича, который не смог сообщить данные о лице, причинившем легкий вред его здоровью. Однако прокуратура расследованием этого дела заниматься не пожелала и вернула материалы обратно в суд.

В итоге КС решил, что власть не должна перекладывать на граждан свои конституционные обязанности. Содержащиеся в УПК нормы истолкованы судьями как «безосновательный отказ государства от выполнения возложенных на него функций по обеспечению законности и правопорядка». Из решения КС следует, что исполнение роли следователя и обвинителя является правом, а не обязанностью потерпевшего. И целый ряд норм УПК (положения ч. 2 и ч. 4 ст. 20, ч. 6 ст. 114, п. 3 ч. 1 ст. 145, ч. 3 ст. 318 УПК) были признаны противоречащими Конституции «в той их части, в какой они не обязывают прокурора, следователя, орган дознания и дознавателя принять по заявлению лица, пострадавшего в результате преступления, предусмотренного ст. 115 и 116 УК РФ, меры, направленные на установление личности виновного и привлечение его к уголовной ответственности». Тем самым КС подтвердил, что если человек не может сам найти поставившего ему синяк или доказать вину лица, упомянувшего недобрым словом его родственников по материнской линии, он имеет право обратиться в прокуратуру или в милицию с требованием разобраться с обидчиком.

Впрочем, многие юристы считают, что россиянам, несмотря на это решение КС, все равно придется прилагать немалые усилия для того, чтобы их обращения в правоохранительные органы по клевете, ссорам и оскорблениям принимались, должным образом регистрировались и расследовались. И дело не только в привычке российских милиционеров отбиваться от любого потенциального «висяка» -- в семейно-бытовых ссорах велика вероятность последующего прекращения дела по примирению сторон. «А милиция боится заводить дело, если оно может потом не дойти до суда, -- делится опытом г-жа Паничева. -- В органах до сих пор сохранились советские критерии оценки работы. Им чуть ли не запрещают прекращать дела за примирением сторон».