Кажется, у Московского международного кинофестиваля появляется свое лицо. По крайней мере взгляд на программу дает понять, что времена, когда от конкурса киноман воротил нос, а проблемой было прорваться на очередные «Звездные войны», остались позади. На открытии, как в Канне, будет показан фильм из конкурса «Желанная жизнь». Имя Джузеппе Пиччони мало кому известно. Между тем его рекомендуют как открытие. Сюжет -- эхо феллиниевских «8 Ѕ», что вряд ли когда умолкнет. История о том, как раздваивается сознание творца, как жизнь и искусство подзаряжают и обезвоживают друг друга. Отборщики уверяют: это очень тонкое размышление и о природе творчества, и об изнанке шоу-бизнеса.

Еще в конкурсе два имени из мировой киноэлиты. Томас Винтерберг, датский режиссер, первым сделавший фильм по манифесту «Догма-95». Его «Дорогая Венди» -- кино, снятое в Дании на английском языке про Америку. Что-то напоминает? Нет, там нет ничего от Ларса фон Триера. Все заверяют, что это лучше Триера, «Мандерлей» которого тоже пройдет на фестивале вместе с главными премьерами недавней каннской программы. Петр Зеленка -- лидер современного чешского кино, режиссер с огромной коллекцией призов международных фестивалей. То, что «черная» комедия «Хроники обыкновенного безумия» отвоевана ММКФ, -- очень серьезная победа.

Расширение представления о том, какие киношколы есть в мире, на нынешнем фестивале выстраивается менее сумбурно, чем раньше. Македонская картина «Бал-кан-кан» Дарко Митревски только поверхностно является неким кустурицей, а на деле отсылает к традиции югославского «черного фильма» 60--70-х, о которой из-за культа Кустурицы просто забыли. Не видно и иранского кино за семейством Махмальбаф. А у нас в конкурсе будет фильм «Левой, левой, левой!» Казема Масуми. Только элита знает, что аргентинское кино сейчас вырвалось вперед. В «Перспективах» покажут один из самых ярких фильмов этой волны -- «Принц Гомес» Эрнана Гонсалеса Иглесиаса.

Россию представляет фильм Алексея Учителя по сценарию Александра Миндадзе «Космос как предчувствие», отобранный лично Никитой Михалковым. Драки с «Кинотавром» не было. По регламенту ММКФ показ в конкурсе нашей картины должен быть российской премьерой, поэтому именно авторы решают, что важнее -- Сочи или Москва. Если иметь в виду пестрый и неровный конкурс «Кинотавра», то Учитель сделал верный выбор.

В обоих конкурсах этого года видна тенденция не просто грамотно собрать остатки со стола «больших» фестивалей, но и сделать артхаусную программу с экспериментами на грани фола. Таков шведский фильм «Гитара-монголоид» (основной конкурс), таков хеппенинг «Пыль» Сергея Лобана («Перспективы»). В ситуации культурного вакуума, когда массмедиа навязывают зрителю поп-стандарт, фестивалю нужен только запас гордого терпения. Если он гнет свою линию, недостатки культурной ситуации сработают на него. ММКФ осталось найти смелого промоутера, остроумного пиар-технолога, что «разыграл» бы необходимую зрителю атмосферу дефицита некоммерческого, экспериментального и экзотического кино. Ведь «Самая печальная музыка на свете» Гая Мэддена -- сумасшедшее культовое кино. И «Дыра в моем сердце» Лукаса Мудиссона -- скандальный фильм, показывающий порнографию во всей красе. И половина фильмов фестиваля смотрятся крайне привлекательно...

В начале лета в офисе ММКФ царит обстановка, похожая на шаманское камлание. Люди, глядя в экраны компьютеров, переговариваются шифровками. Кто-то «в последний раз» требует, чтобы отменили одну свадьбу. Отвечают, что они разные -- одна с восклицательным знаком, другая -- нет. Польская «Свадьба» идет в программе «Национальные хиты», французская «Свадьба!» -- в программе «Вокруг света». Хорошо, что Павел Лунгин снял свою «Свадьбу» несколько лет назад. Профессиональная кухня фестивалей отдает безумием. Ответственный «за все» отборщик программ ММКФ Петр ШЕПОТИННИК сумел отвлечься от дел ненадолго.

-- Какие чувства вызывает программа?

-- Не мне судить, но мне не стыдно. Программа очень интересная. Не столько по именам, сколько по стереоскопичности картины. Мне хочется, чтобы ее оценивали всерьез. Так уж принято, что конкурс ММКФ всегда ругают, что бы там ни было. Не замечают, что в прошлом году в Канне, к примеру, почти нечего было смотреть, что Венеция и Берлин тоже этим часто грешат. Что в Локарно кино практически отсутствует. Но коллеги наши на западных фестивалях работают не так, как в Москве. Оттуда они рецензируют даже самые бессмысленные фильмы. А здесь работают три дня, потом надоедает, и они смотрят кино «по интересам», поругивая «ужасный» конкурс.

-- Как призвать их к порядку?

-- Никак. Профессиональное обсуждение программ ММКФ не является социальным заказом их изданий.

-- Государство и общество не дают заказа?

-- Нет. Но хозяева изданий его выполнять не хотят. Та же проблема с телепередачами о кино. Их загоняют на самое глухое время. Им диктуют светскую тематику -- звезды, скандалы, вечеринки. Убедить журналистов обратить внимание на реальных людей, которые могут интересно рассказать о своей работе, о незнакомом кино, невозможно. Все будут выдавать «общение со звездой» через кучу камер на пресс-конференции. Вместо истории кино пишется история вечеринок.

-- Может, виновата публика, которая это «хавает»? ММКФ проводил социологический опрос аудитории?

-- Увы, нет. Опосредованно можно судить об аудитории по рейтингам, по фильмам, которые выбирают. Проблема аудитории та же, что и проблема прессы. Москва -- город разобщенный. Если всякая провинция живет отдельной от Москвы и других провинций жизнью, то в Москве тоже есть свои «регионы» со своими ритмами: где-то уже спят, где-то -- гуляют. Окраины почти не взаимодействуют с центром. Я живу в центре и вижу, что он пуст в каком-то очень важном, культурно-бытовом, что ли, смысле слова. Заставить человека ехать сюда смотреть кино очень трудно. Вдобавок разные программы идут в разных кинотеатрах. Идеально было бы иметь фестиваль в одном большом центре. Об этом говорят давно. Но в Москве нет ни места, ни денег, ни проекта... А хочется воспитать аудиторию, что ждала бы фестиваля.

-- На ММКФ вернулась твоя авторская программа «8 Ѕ». Почему она исчезала?

-- Исчезла по каким-то «многочисленным просьбам», вернулась по той же причине. Все ее фильмы я считаю важными. Но советую смотреть и другие программы. Откроется у меня все «Последними днями» Гаса Ван Сента. Там будут «Золотой лев» венецианского конкурса «Вера Дрейк» Майка Ли и «Золотая пальма» этого года «Дитя», фильмы Гая Мэддена, Лукаса Мудиссона и мультфильм Михаила Алдашина «Про Ивана-дурака». Кстати, что до светского аспекта, то для меня самое важное, что на два дня в Москву приедут братья Дарденн, авторы «Дитя». Это настоящие звезды.