С высадкой в Нормандии Германия была зажата в тисках двух фронтов -- с востока и запада.

Началом взаимодействия Красной Армии с вооруженными силами западных союзников явился совместный ввод британских и советских войск в Иран в 1941 году. В это же время эскадрилья британских ВВС прикрывала Мурманск. На советско-германском фронте действовал французский полк "Нормандия--Неман", на аэродромах Украины приземлялись после бомбардировок противника самолеты ВВС США. В боевых действиях совместно с Красной Армией принимали участие польские, чехословацкие, югославские, румынские соединения и части. Но только после открытия второго фронта взаимодействие главных сил Большого союза приобрело стратегические масштабы.

Проблема открытия второго фронта в Европе на протяжении всей войны была наиболее острой в межсоюзнических отношениях. Уже 18 июля 1941 г. Сталин в письме к Черчиллю высказал пожелание о создании фронта против Гитлера в Северной Франции или Арктике. Настойчивость советского лидера в этом вопросе была понятна. Положение на советско-германском фронте становилось все более катастрофическим: войска вермахта приближались к Москве. Декабрьское контрнаступление Красной Армии сорвало немецкие планы завершить кампанию на Востоке до наступления зимы, но весной 1942 г. положение на фронте вновь резко ухудшилось. В мае 1942 г. с подмосковного аэродрома Раменское в воздух поднялся бомбардировщик ТБ-7(Пе-8), на борту которого находился В.М. Молотов. Ему предстояло пересечь линию фронта, приземлиться в Великобритании, потом в Исландии, Канаде, США и вернуться обратно. Важнейшей задачей, поставленной Сталиным перед наркомом иностранных дел, было заставить лидеров Запада более определенно высказаться относительно перспектив открытия второго фронта и в идеале взять на себя какие-либо обязательства на этот счет. И действительно, по итогам переговоров было опубликовано совместное коммюнике, в котором указывалось, что "достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в 1942 году". В дальнейшем его содержание стало предметом споров, и историки до сих пор расходятся в оценках этого коммюнике. Одни считают, что сделанное союзниками заявление было равнозначно принятому на себя обязательству. Другие -- что это была лишь форма моральной поддержки России и угрозы общему врагу.

С высоты сегодняшних знаний, которыми располагают историки, ясно, однако, что в тот период союзники не располагали соответствующими силами и соответственно не имели реальной возможности осуществить подобную операцию.

Второй фронт в Европе не был открыт и в 1943 г., что привело к серьезному кризису в союзнических отношениях. В феврале 1943 года после своей встречи в Касабланке Рузвельт и Черчилль сообщили Сталину, что ведут активные приготовления к операции форсирования канала в августе. Но в мае Рузвельт сообщил Сталину о переносе сроков открытия второго фронта на 1944 г. Дальнейшая переписка еще более накалила обстановку. Из Лондона и Вашингтона были отозваны советские послы И. Майский и М. Литвинов. Тем не менее после Сталинграда и Курска обстановка в межсоюзнических отношениях стала меняться к лучшему. На конференции в Тегеране, где впервые встретились Черчилль, Рузвельт и Сталин, было объявлено о решении западных союзников осуществить высадку своих войск в Северной Франции в мае 1944 года.

Принятые в Тегеране обязательства союзники выполнили. В ожесточенных боях на побережье Нормандии англо-американские и канадские войска с участием французской и польской дивизий сломили сопротивление противника и к 25 июня завершили операцию "Оверлорд", создав на севере Франции плацдарм до 100 км по фронту и 50 км в глубину. Развивая далее наступление, они 10 сентября в районе Дижона соединились с войсками, высадившимися на юге Франции.

В свою очередь Красная Армия развернула наступление на севере, а затем 23 июня начала знаменитую операцию "Багратион" в Белоруссии. Взаимодействие союзных вооруженных сил показало свою эффективность и в дальнейшем, во время неожиданного немецкого контрнаступления в Арденнах, а затем в Эльзасе в декабре 1944 -- январе 1945 гг.

Что нового узнали историки за последние годы?

Во-первых, документы свидетельствуют, что Сталин считал формулировку о "неотложных задачах открытия второго фронта в 1942 году" советско-американского и советско-английского коммюнике обязательством, подлежащим безусловному выполнению, и дал согласие на сокращение в этих целях остро необходимых в то время поставок по ленд-лизу в СССР. Но сомнения, видимо, оставались, и когда Черчилль в августе 1942 года отправился в Москву, сопровождавшему его советскому дипломату К. Новикову, в то время советнику посольства СССР в Великобритании, было поручено выяснить конкретные цели визита Черчилля в СССР, которые английская сторона изложила только в общей форме. Новикову это удалось, и он из Тегерана информировал, что Черчилль сообщит об отказе союзников открыть второй фронт в 1942 году. В Москве Новикова с аэродрома доставили прямо в кабинет к Сталину. Тот сказал: "Мы внимательно прочитали ваше сообщение, но оно вызывает большие сомнения. Не может быть, чтобы союзники отказались открыть второй фронт в этом году". Надо сказать, что Молотов в отличие от Сталина оценивал возможность открытия второго фронта в этот период гораздо более реалистично.

Во-вторых, ранее неизвестные документы проясняют геополитические цели СССР на заключительном этапе войны в Европе. Главной из них была ликвидация на западных границах враждебного "санитарного кордона" довоенных лет и создание "пояса безопасности" из дружественных государств. При этом силового "экспорта революции" стремились избежать. Версия периода «холодной войны» о планах Красной Армии дойти под лозунгами мировой революции до Ла Манша и Бискайского залива далека от действительности. Показательно развитие событий в Греции, где коммунисты уверенно шли к власти. Но их просьба к Советскому правительству о поддержке военными силами осталась без ответа. 15 октября 1944 года 3-й Украинский фронт получил из Москвы директиву, в которой предписывалось после овладения Белградом закрепиться на достигнутых рубежах и "дальше вглубь Югославии не продвигаться". В январе 1945 г. Сталин в беседе с Г. Димитровым признал: "Я советовал, чтобы в Греции не затевали эту борьбу... Они принялись за дело, для которого у них сил не хватает. Видимо, они рассчитывали, что Красная Армия спустится до Эгейского моря. Мы этого не можем делать. Мы не можем посылать в Грецию свои войска".

Пересмотр советской политики начался летом 1945 г., когда в Москве стало известно о разработке по инициативе Черчилля планов "тотальной войны" против СССР, ее целях и сроках. (Документы были рассекречены в Великобритании в 1998 году). Вопрос о причинах появления этих планов, а затем отказа от них требует отдельного рассмотрения. Тем не менее ясно -- каждая из сторон несет свою долю ответственности за возникновение кризисной обстановки в отношениях и в конце концов сползанию к конфронтации и «холодной войне».

Члены Большого союза смогли подняться над имевшимися между ними глубокими экономическими и идеологическими противоречиями ради достижения общей победы. Достигнув великой освободительной цели -- разгрома агрессоров, этот союз занял выдающееся место в мировой истории. Новое свидетельство тому -- проходящие во многих странах, в том числе и в России, встречи и дискуссии, посвященные 60-летию высадки союзников в Нормандии.