Когда в «Газпроме» сменился глава компании и началась чистка руководящих рядов, ни у кого не вызывала сомнений только судьба куратора экспортных продаж, члена правления Юрия Комарова. Он и в команде Вяхирева выглядел чужаком. Но и старое руководство, и новое считалось с тем, что Комаров -- один из лучших профессионалов в экспортных продажах газа и никогда не участвует в политических играх или корпоративных интригах. Сегодня от него как от менеджера зависит все больше: развитие газовых рынков в мире ставит перед «Газпромом» новые задачи. И хотя в прошлом году доходы от экспорта стали рекордными для концерна, перед ним нет цели форсировать уровень поставок в Европу. «Газпрому» нужно сохранить позиции на растущем рынке, но добиться этого, развивая новые направления бизнеса -- спотовые продажи и выход на конкретного потребителя. Стратегией успеха на рынке становится гибкость. Вот и интервью «главного экспортера» российского газа нашей газете откладывалось несколько месяцев -- в его графике одна командировка сменяет другую. Побеседовать в свободной обстановке с обозревателем газеты «Время новостей» Алексеем ГРИВАЧОМ заместитель председателя правления "Газпрома" Юрий КОМАРОВ смог только во время новогодних выходных дней. Поэтому разговор и начался с подведения итогов.

-- Каким был завершившийся год для экспортного бизнеса «Газпрома»?

-- Если говорить о количественных показателях, то они являются рекордными: объем нашего экспорта в 2003 году достиг 140 млрд кубометров по сравнению с 132 млрд кубометров в 2002 году. Темпы роста экспорта составили 8%, что существенно выше темпов роста потребления природного газа (порядка 3% в год). Однако необходимо подчеркнуть, что в 2003 году мы активно работали с газом из третьих источников, и прежде всего центральноазиатским. Объем поставок «чужого» газа в рамках наших контрактов составил в 2003 году 7,4 млрд кубометров. Вызвано это оптимизацией нашей ресурсной базы, и этот процесс будет объективно развиваться и в будущем. Валютная выручка в 2003 году выросла на четверть по сравнению с 2002 годом и составила 16,5 млрд долл. (высший показатель за 30-летнюю историю нашего экспорта). Основным рынком для нас остаются страны Западной Европы, включая Турцию. Объем поставок в этот регион составил 89,3 млрд кубометров. По-прежнему стагнирует потребление в странах Восточной и Центральной Европы. Объем наших экспортных поставок на эти рынки в 2003 году составил 43,3 млрд кубометров.

Наиболее важными событиями 2003 года, по моему мнению, являются следующие. Осенью прошлого года был завершен длительный период разногласий с Турцией по проекту «Голубой поток». Найден разумный компромисс, который отвечает интересам обеих сторон. Я бы также выделил нарастающий процесс возвращения «Газпрома» на газовые рынки стран СНГ как с точки зрения включения в свой портфель центральноазиатского газа (Казахстан, Туркменистан, Узбекистан), так и с точки зрения расширения сотрудничества со странами-импортерами (Украина, Молдова, государства Закавказья). Думаю, что это чрезвычайно важно и с точки зрения обеспечения геополитических интересов России и содействия интеграционным процессам на постсоветском пространстве.

Безусловно, осталось много открытых вопросов, не во всех проектах мы достигли желаемых результатов. Достаточно сложно идет диалог с Евросоюзом, что связано с адаптацией ранее подписанных долгосрочных контрактов к реалиям европейского газового бизнеса. В то же время в Брюсселе признали необходимость сохранения системы долгосрочных контрактов в качестве основы поставок газа и справедливость требований «Газпрома» по нахождению механизма материальных компенсаций потенциальных потерь компании от изменений в контрактах.

-- Некоторое время назад шла речь о подготовке новой экспортной стратегии концерна. Существует ли она в виде конкретного документа? Какие задачи она ставит?

-- Стратегия есть. Но было бы неправильно говорить, что ставилась задача резко поменять ее, подготовить нечто принципиально новое. Такие шаги нужны, когда стратегия признается неверной. Результаты же «Газпрома», о которых мы говорили выше, свидетельствуют о том, что пока радикальных изменений нашей экспортной линии не требуется. Естественно, рынок меняется и определенная «тонкая настройка» проводится. В частности, мы реагируем на процессы либерализации, идущие на нашем основном рынке сбыта -- европейском. Должен сказать, что «Газпром» -- один из немногих крупных продавцов газа, кто давно готовился к этим европейским нововведениям. Была создана довольно разветвленная инфраструктурная база за рубежом в виде газопроводов и подземных хранилищ, а также организационная составляющая в виде совместных предприятий. Мы готовы работать на либерализованном рынке, увеличивать долю спотовых продаж. В частности, сейчас мы постепенно осваиваем британский рынок, где, я уверен, займем солидное место в обозримом будущем. Но это не значит, что нужно отказаться от стратегических основ нашего бизнеса -- долгосрочных контрактов и единого экспортного канала. Вместе с тем, как я уже сказал, мы развиваем экспортные поставки в форме краткосрочных контрактов и спотовых продаж. Проводится работа и по выходу на конечного потребителя. Первичным в подобных проектах является принцип коммерческой эффективности и рыночной целесообразности. Развивать этот вид бизнеса имеет смысл в случае, если отдача будет больше, чем от долгосрочных оптовых продаж. Специфика европейского газового рынка в настоящее время такова, что, выходя на конечного потребителя, поставщик зачастую начинает конкурировать со своим же газом, поставляемым в рамках ранее подписанных контрактов. То есть это не увеличение рынка сбыта. Соответственно, следует очень серьезно взвесить риск замены надежного крупного покупателя на нового партнера и, естественно, оценить экономическую эффективность таких поставок. Пока в большинстве случаев конечные потребители не готовы платить премию за доступ к ресурсам. Наоборот, они, как правило, хотят получать скидки для того, чтобы иметь более выгодные условия закупки газа.

Мы будем пользоваться новыми возможностями развития бизнеса, которые несет либерализация газового бизнеса, но при этом абсолютно очевидно, что эти процессы несут серьезные дополнительные риски для производителей и экспортеров газа. По моему мнению, возрастающие финансовые и рыночные риски неминуемо заставят производителей более осторожно относиться к новым инвестиционным проектам по дальнейшему развитию мощностей по добыче и прежде всего транспорту газа и уделять особое внимание снижению затрат (за это следует сказать спасибо либерализации европейского газового рынка). В нашем случае речь идет прежде всего об оптимизации транспортных издержек (самая затратная статья расходов при наших экспортных поставках) за счет максимально возможного использования существующих газотранспортных мощностей.

-- Закупки газа в Средней Азии -- это один из инструментов снижения экспортных затрат? Какие еще действия вы предпринимаете в этом направлении?

-- Единая система газоснабжения Советского Союза строилась под два сырьевых источника: месторождения Западной Сибири и республик Центральной Азии -- Туркмении, Узбекистана, Казахстана. В прошедшем году мы завершили довольно сложную подготовительную работу по оптимизации нашего экспортного портфеля за счет привлечения центральноазиатского газа, в результате которой было заключено 25-летнее соглашение с Туркменией о закупках до 70--80 млрд кубометров газа в год, подписаны контракты с Узбекистаном и Казахстаном. Таким образом мы получаем возможность загрузить центральноазиатское экспортное направление.

Кроме того, мы вернулись к сотрудничеству с Украиной в сфере использования подземных хранилищ газа, которые играют крайне важную роль в распределении нагрузки на газотранспортную систему в течение года. Закачка газа в ПХГ позволяет наращивать объем экспорта, не прибегая к масштабному газопроводному строительству.

Третий элемент: наращивание спотовых продаж с использованием системы разменов. В прошлом году мы поставили на рынок Великобритании около 2 млрд кубометров газа, в этом объем будет как минимум 3,5 млрд кубометров. Думаю, что к 2010 году наша доля на британском рынке возрастет до 8--10 млрд кубометров. Этот рынок полностью либерализован, и для нас важно накопить опыт работы на таком рынке с учетом происходящих процессов либерализации газовых рынков континентальной Европы. С профессиональной точки зрения это очень интересный бизнес, требующий новых подходов. Стоимость транспорта газа при физических поставках российского газа настолько велика, что делает проблематичной конкурентоспособность нашего газа на этом рынке. Успеха можно добиться только в случае снижения транспортных затрат за счет разменных операций, что мы и делаем в сотрудничестве с нашими партнерами -- WINGAS, Gaz de France, Norsk Hydro, а также за счет использования мощностей ПХГ на Украине и в Германии для поставок газа зимой, когда реально существует дополнительная потребность в газе на рынке Великобритании. За счет подобных подходов мы увеличиваем свои экспортные возможности без осуществления новых инвестиций в расширение газотранспортной инфраструктуры. Планируется дальнейшее развитие подобных проектов. Ведутся переговоры с новыми партнерами, и в частности с норвежской компанией Statoil. Думаю, что будут найдены подходы, отвечающие интересам обеих сторон. Для нас важно сформировать свои позиции на рынке Великобритании и с точки зрения перспективы строительства Северо-Европейского газопровода. Инвестиционное решение по этому проекту безусловно будет легче принимать при подготовленном рынке сбыта. Соответственно, появится и возможность определения оптимальных сроков строительства этого газопровода в привязке к дальнейшему развитию нашей ресурсной базы и рынков сбыта.

-- Каким вы видите положение «Газпрома» на европейском рынке газа к концу этого десятилетия?

-- Прогнозируется, что спрос на газ в Европе будет расти среднегодовыми темпами порядка 3%. Для сохранения нашей доли на этом рынке в объеме 25% от потребления наш экспорт к 2010 году должен находиться на уровне порядка 170--175 млрд кубометров в год. Подписанные нами долгосрочные контракты на условиях «бери или плати» создают нам достаточную уверенность, что мы достигнем этого уровня.

Под эти объемы осуществляется программа расширения газотранспортных мощностей, включающая вывод на полную мощность газопроводов Ямал--Европа и «Голубой поток». При этом планируются также локальные инвестиции в развязку узких мест.

С учетом перспектив роста потребления газа в Европе мы проводим маркетинговые исследования возможного увеличения нашего экспорта с созданием дополнительных транспортных мощностей. Рассматриваются Северо-Европейский газопровод, развитие украинской системы в рамках международного консорциума, польское направление. Но мощности должны создаваться под конкретные рынки и на базе сбалансированного подхода. Нашим стратегическим интересам не отвечает формирование избытка транспортных мощностей.

В то же время имеются тенденции опережающего роста потребления сжиженного газа, и мы планируем занять свою нишу на этом рынке. Это позволит нам диверсифицировать как основной продукт нашего экспорта, так и рынки сбыта. Комбинация трубопроводного и сжиженного газа может серьезно усилить наши рыночные возможности. И это не только развитие новых рынков сбыта, например в Соединенных Штатах Америки, но и возможность ценовой оптимизации в зависимости от развития конъюнктуры на конкретных рынках. Но пока мы в начальной стадии этого процесса и рано говорить о цифровых показателях.

-- 1 января вступил в силу «исторический» 25-летний контракт на закупки туркменского газа, который вы заключили весной прошлого года. Начались ли поставки?

-- Газ уже пошел. По состоянию на 10 января поставлено 116 млн кубометров. У нас нет никаких сомнений, что туркменский газ будет в нашем портфеле.

-- Создание международного консорциума по управлению газотранспортной системой Украины, старт которому дали Леонид Кучма, Владимир Путин и Герхард Шредер, продвигается с большим скрипом. Германия пока что вообще выступает в роли наблюдателя. Сколько еще времени понадобится на реализацию этого проекта?

-- Идет сложный переговорный процесс, что объясняется важностью и деликатностью вопроса. Мы находимся в заключительной стадии предынвестиционной фазы, и нам предстоит пройти еще несколько этапов. Это связано с тем, что, по признанию сторон, наиболее оптимальной формой сотрудничества, в рамках которой мог бы функционировать Международный консорциум по управлению и развитию газотранспортной системы Украины, могла бы быть концессия. Однако законодательство Украины требует серьезной доработки для того, чтобы можно было реализовать форму концессии применительно к украинской газотранспортной системе. В результате интенсивных двусторонних контактов с участием юридических консультантов, как российских и украинских, так и международных, определено, какие законодательные нормы должны быть доработаны, какие созданы законы. Проделана большая работа по подготовке проектов этих документов, включая проект межправительственного соглашения. Предстоит еще очень важная задача -- разработка ТЭО концессии. После чего можно будет говорить о возможности принятия решения в вопросе, который, как вы наверняка знаете, имеет явную политическую окраску.

Параллельно с проработкой глобального подхода в форме концессии разрабатывается проект по строительству транзитного газопровода через территорию Украины в качестве первого инвестиционного этапа дальнейшего развития газотранспортной системы Украины. Разработано ТЭО газопровода диаметром 1420 мм. В феврале текущего года будет завершена разработка ТЭО газопровода диаметром 1200 мм. Решение по выбору варианта будет приниматься на базе потребности рынка и с учетом экономических показателей, в том числе и размера инвестиций. Производительность газопровода диаметром 1420 мм составляет 30 млрд кубометров в год, в то время как производительность альтернативного варианта составляет 19 млрд кубометров в год. Однако в первом случае объем инвестиций будет выше на 0,8--1 млрд долл. При этом еще раз хотел бы подчеркнуть, что очень важную роль при выборе варианта будут играть потребности рынка.

Что касается временного фактора, то с учетом состояния дел завершение работы по подготовке материалов, необходимых для принятия инвестиционного решения, может быть обеспечено в течение ближайших трех-четырех месяцев. Полагаю, что после этого предстоит сложный процесс принятия политического решения в комплексе с рассмотрением в Верховной раде Украины пакета законодательных документов, связанных с концессией.

-- Очевидно, что данный вопрос чрезвычайно политизирован в Киеве. Как вы оцениваете будущее проекта в связи с возможным уходом с политической сцены одного из инициаторов -- украинского президента Леонида Кучмы?

-- В бизнесе чрезвычайно важным является своевременность принятия решения, особенно когда это касается мегапроектов, к которым, безусловно, относится и создание международного консорциума. Решение по таким проектам принимается на основе экономической, рыночной и стратегической целесообразности. Полагаю, что персоналии играют важную роль при принятии решений по подобным проектам, но решения не будет, если в рамках проекта не обеспечивается баланс интересов сторон или если проект не обеспечивает конкурентоспособность по сравнению с альтернативными вариантами. А альтернативные варианты развития газотранспортной инфраструктуры для увеличения нашего экспорта на европейские рынки имеются -- это и Северо-Европейский газопровод, и дальнейшее развитие газопровода Ямал--Европа. Принятие инвестиционного решения по любому из этих проектов как минимум существенно отодвинет по времени возможность реализации других проектов. Это объективный фактор, который оказывает давление на процесс принятия решения по проекту консорциума, поскольку необходимо минимизировать риск задержки с принятием решения. Так что дефицит времени существует в силу объективных обстоятельств.

-- Вы сами упомянули о проектах-конкурентах. Нужен ли вообще консорциум по управлению украинской газотранспортной системой?

-- Ресурсная база и газотранспортная система для вывода этого газа потребителю -- неотъемлемые элементы успеха на рынке. Газотранспортная система бывшего Союза создавалась как Единая система газоснабжения, и ее разделение, по моему мнению, лишает эту систему ряда важных преимуществ. С этой точки зрения консорциум может быть важным элементом, создающим дополнительные возможности как для усиления позиций российского газа на рынке, так и для дополнительных экономических преимуществ для Украины. Больше транспорта на экономически привлекательных конкурентоспособных условиях (соответственно, больше дохода для Украины) с минимальным объемом новых инвестиций -- это принципы, которые могут обеспечить успех в создании международного консорциума.

На текущий момент мы можем констатировать, что украинская сторона выполняет свои обязательства по транзиту российского газа. Остались в прошлом проблемы с несанкционированным отбором газа. Но система требует значительных инвестиций в ее поддержание и дальнейшее развитие. И мне представляется, что сотрудничество в форме консорциума могло бы быть оптимальным решением, обеспечивающим баланс интересов сторон. Газовый бизнес характеризуется чрезвычайно высокими инвестициями и значительными рисками. Плодотворное сотрудничество повышает доверие и является благоприятной почвой для развития бизнеса на долгосрочную перспективу.

-- «Газпром» совместно с Ruhrgas и Gaz de France выиграл тендер по приватизации 49% акций словацкой газотранспортной компании SPP. Однако вы до сих пор не реализовали свой опцион. Почему?

-- Срок использования нашего опциона истекает в середине текущего года, и мы заинтересованы в его использовании. Проблемой для этой сделки является значительный рост курса евро по отношению к доллару, что ухудшает для нас экономику данной конкретной сделки. Хотя если говорить об общем влиянии роста курса евро, то он для нас является позитивным. Наш портфель экспортных контрактов является сбалансированным с точки зрения валют платежей, и рост курса евро приносит нам дополнительную экономическую выгоду. В любом случае мы движемся к завершению сделки, занимаясь в том числе организацией финансирования с привлечением международных кредитов. Важно выбрать оптимальное время для завершения сделки.

-- Вам удалось погасить скандал вокруг поставок газа в Турцию по «Голубому потоку». На ваш взгляд, возможно ли повторение прошлогодней ситуации с отказом турецкой стороны отбирать газ и началом судебного разбирательства?

-- Я думаю, что история не повторится. Мы нашли сбалансированный подход к решению проблем. Трудности начального периода поставок газа по газопроводу «Голубой поток» никоим образом не ставят под сомнение стратегические преимущества, которые получает Россия с точки зрения обеспечения своих интересов на европейском газовом рынке и которые получает Турция с точки зрения надежности и безопасности поставок природного газа на длительную перспективу. Думаю, что турецкая сторона уже почувствовала комфорт от проекта «Голубой поток». Насколько я помню, нынешняя зима была первой, когда турецкая сторона не выносила на высший политический уровень вопрос о дополнительных поставках российского газа. Все вопросы решены на уровне взаимодействия диспетчерских служб «Газпрома» и турецкого Botas. Сейчас турецкая сторона выполняет свои обязательства полностью. Уже в прошедшем году Турция превысила минимальные обязательства по отбору газа. Вместо 900 млн кубометров поставлено 1,2 млрд кубометров газа. Опечатка в формуле цены устранена, применяется новая единая формула для всех трех действующих контрактов. И цена газа в Турции находится на уровне цен наших продаж в других странах Европы. Правда, мы предоставили Анкаре более льготные условия по обязательствам «бери или плати».

-- Иными словами, «Газпром» снизил уровень отбора газа, ниже которого вступает этот принцип?

-- Совершенно верно, но он уменьшен до уровня, принятого в Европе. Изначально порог по «Голубому потоку» был выше.

-- А на какой срок предоставлена льгота?

-- До 2010 года. Шаг увеличения загрузки «Голубого потока» сохранен. В этом году в Турцию может быть поставлено до 4 млрд кубометров -- с планкой «бери или плати» на уровне 3 млрд кубометров.

-- Не ожидаете ли вы очередного всплеска напряженности в связи с началом поставок в Турцию газа с азербайджанского месторождения «Шах-Дениз»?

-- Конкуренция всегда вызывает дополнительные элементы напряжения. Но сегодня у нас нет проблемных вопросов с юридической точки зрения. Обязательства турецкой стороны по отбору нашего газа на условиях «бери или плати» не вызывают сомнения. Уровень этих обязательств таков, что на турецком рынке сложно разместить дополнительные объемы газа. Если же говорить о возможности транзита азербайджанского газа через Турцию далее на юг Европы, то это, на мой взгляд, довольно рискованный и экономически неочевидный проект.

Тем не менее в основе нашей стратегии должно быть не исключение возможности реализации проекта «Шах-Дениз», а усиление наших позиций на турецком рынке. Газопровод «Голубой поток» создает для нас такие возможности.

-- Вы связывали довольно большие надежды с покупкой у Ruhrgas 32,1% акций газораспределительной компании Verbundnetzgas (VNG), которая контролирует около 90% газового в рынка восточной части Германии. Однако ваш давний партнер предпочел другого покупателя -- компанию EWE. Почему это произошло? Не означает ли это некоторого охлаждения отношений с Ruhrgas после его поглощения концерном E.on?

-- Результаты этого тендера вызвали определенные разочарования -- с точки зрения усиления наших позиций в Европе, на мой взгляд, было бы достаточно интересным увеличить нашу долю в VNG. Но реалии таковы, что имеется конкуренция среди приоритетных проектов как внутри «Газпрома», так и на международном уровне. Состав участников тендера по VNG был весьма представительным. Нельзя сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что WINGAS, который является совместным предприятием «Газпрома» и Wintershall, является прямым конкурентом Ruhrgas на немецком рынке. Усиление позиций конкурента вряд ли отвечает стратегическим интересам Ruhrgas и E.on, которые осуществляют сделку по продаже доли в VNG. Думаю, что это обстоятельство учитывалось и при рассмотрении предложения компании Gaz de France, которая также не смогла добиться успеха в этом тендере.

-- Прошедший год ознаменовался прецедентом. Впервые был пересмотрен долгосрочный контракт «Газпрома» на поставку газа в Польшу. Почему концерн пошел на такие уступки Варшаве?

-- При подписании межправительственного соглашения по сотрудничеству в создании системы газопроводов Ямал--Европа и долгосрочного контракта на поставки газа в Польшу были явно переоценены возможности польского рынка по потреблению газа. Фактически за этот период потребление не выросло. Произошли серьезные изменения и с точки зрения реализации проекта по строительству газопровода Ямал--Европа. В частности, ранее планировалось, что по второй нитке этого газопровода значительные объемы должны были бы поставляться для внутреннего потребления в Польше. Все это потребовало внесения изменений как в межправительственное соглашение, так и в долгосрочный контракт. Данные изменения позволили перейти к более прагматичным подходам в наших взаимоотношениях, хотя и остается много проблемных вопросов.

-- Например?

-- Например, условия поставок газа с Украины в Польшу. Летом польской стороной был объявлен тендер на закупку газа на краткосрочной основе. Его выиграла фирма, предложившая демпинговые условия, однако она не смогла выполнить свои обязательства, и тендер был аннулирован. В ноябре польская сторона все же подписала контракт с компанией Eural Trans Gas по конкурентоспособной цене. Поставки по этому контракту осуществляются. Этот газ идет в рамках согласованных объемов экспорта Украины, но это спотовые поставки, и стоимость таких поставок зимой должна быть выше, чем по долгосрочным контрактам. Думаю, что в этой сделке продавцом были недостаточно использованы маркетинговые возможности.

-- Прогноз экспортной цены на газ традиционно является одной из самых острых тем обсуждения при принятии бюджета компании. Какие экспортные цены ожидаете вы лично в этом году?

-- Ценовой прогноз -- дело неблагодарное. Предпочитаем говорить о тех вещах, которые подтверждены конкретным развитием событий. С учетом специфики ценообразования на европейском газовом рынке в первом полугодии уровень цен будет близок к уровню конца 2003 года -- то есть 120--130 долл. в зависимости от конкретного рынка и пунктов сдачи. Оценка на второе полугодие базируется на цене нефти, заложенной правительством в бюджет России на 2004 год, то есть ожидается определенное снижение цены.