На 8 февраля сего года запланировано уникальное в столичной истории троллейбусное путешествие по Садовому кольцу, которое готовит объединение «Москультпрог» («Московские культурологические прогулки»). Путешествие пройдет в рамках отмечаемого Третьяковской галереей Года Кузьмы Петрова-Водкина. Маршрутом выбран путь троллейбуса «Б», а темой -- «Художественная жизнь Москвы ХХ века».

Кто такие «москультпроговцы» и чем интересны организуемые ими вояжи? От замшелого термина «москвоведы» они всячески открещиваются. Предпочитают называть себя коротко, но со вкусом -- «прогульщики». Идеолог и координатор «Москультпрога» Сергей Никитин -- выпускник МГУ, кандидат исторических наук, специалист по проблемам ономастики (судьбы географических названий), кроме того -- ведущий «Эха Москвы» и журналист центральных российских изданий. Большинство его коллег также гуманитарии, выпускники МГУ, РГГУ, МАРХИ. В почетный ареопаг «Москультпрога» входят люди совсем уж знаменитые. Прогулки, проведенные ими, записаны в летописи движения золотыми буквами. Среди ареопаговцев поэт московского андерграунда Всеволод Некрасов, главный эйзенштейновед России, директор многострадального, но не сдающегося алчному рынку, любимого всем студенчеством Москвы Музея кино Наум Клейман, летописец архитектурной истории конца XIX -- начала ХХ века Евгения Кириченко, ну и конечно же гуру концептуализма «герцог Беляевский» Дмитрий Александрович Пригов, прогулку с которым даже показывали по главным российским телеканалам.

Москультпроговцы не только от москвоведения отмежевываются. Жанр и слово «экскурсия» они тоже не жалуют. Большинство организуемых в Москве официальных экскурсий вписывается в тот образ города, что холят и лелеют московские власти: имеется небольшая группа достойных внимания достопримечательностей, куда можно возить радостно галдящих школьников и растерянно улыбающихся иностранцев, а между этими «островками культуры» расползлось безликое, серое, убогое пространство. Его поскорее нужно проехать на автобусе, и с ним не возбраняется делать что хочешь: сносить рядовую застройку прошлых веков, проводить реставрацию посредством ликвидации (гостиница «Москва» и Военторг -- только вершина айсберга), крушить, ломать и улучшать в соответствии с новыми, рожденными в умах московских чиновников представлениями о красоте и лепоте.

В таком подходе «Москультпрог» не видит проку. Возглавляемые Никитиным «прогульщики» хотят читать Москву, как книгу. Но не ту, из которой хамы выдирают страницы на самокрутки, а в угоду самовлюбленной власти цензура переписывает целые главы. Другую… В которой каждая орнаментальная строчка, каждый рисунок заставок и буквиц, сама фактура бережно охраняются и образуют полноценный московский текст, спасают «память места» столицы. Ведь без этой памяти нет интереса, а без интереса нет любви.

«Москультпрог» основан на принципах чистого энтузиазма. Участники прогулок ничего никому ни за что не платят. И ничего ни с кого не требуют. («Прогульщиком», кстати, может быть любой. Достаточно зайти на сайт движения -- www.moskultprog.narod.ru -- и прочитать анонс о времени и месте следующей прогулки). Форма общения соответствующая. Докладчик готовит основной текст, но предпочтение отдается импровизации и диалогу, в который помимо прогульщиков могут быть вовлечены и аборигены выбранного для прогулки района.

Между прочим, в выборе места очередной экспедиции приоритетным считается не хрестоматийный центральный район, а на первый взгляд безликая, индустриально-колониальная окраина. Интеллектуальная жизнь унылых окраинных мест может быть такой же интенсивной, как в центре. Не зря же «герцог Беляевский» Д.А. Пригов, рассказывая про свой район, прочитал собственное стихотворное сочинение, где есть такие строчки: «Весьма обидно было б просчитаться/ Что мы живем с тобой на краю света/ А где-то там -- действительно Москва/ Но нет, Москва бывает, где стоим мы/ Москва пребудет, где мы ей укажем/ Где мы поставим -- там и есть Москва/ То есть -- в Москве».

«Москультпрог» существует уже шесть лет. С энтузиастами сотрудничают талантливые и знаменитые люди, а в субботу до совместной акции «снизойдет» сама Третьяковская галерея -- так что айда прогуливать!

Перед лицом истории руина честнее новодела

К такому выводу пришел в ходе беседы с идеологом «Москультпрога» Сергеем НИКИТИНЫМ обозреватель газеты «Время новостей» Сергей ХАЧАТУРОВ.

-- Проект нельзя назвать классическими экскурсиями. Что это по жанру?

-- Прогулки. Именно прогулки. Обратимся к постоянным участникам проекта. Это энтузиасты, но ни в коем случае не неофиты. Основу «Москультпрога» составляют недавние выпускники (ныне аспиранты, даже новоиспеченные кандидаты) гуманитарных факультетов крупнейших московских вузов. Они приходят на прогулки не для того, чтобы им разжевывали хрестоматию московской истории, а для того, чтобы уточнить какие-то свои знания, чтобы с кем-то поспорить, к кому-то прислушаться. В процессе общения люди могут, например, наглядно понять то, что прочитали в книгах: отличить модерн от модернизма, ротонду от эркера и т.п.

-- Этим задачи и цели ведь не исчерпываются?

-- Конечно, нет. Главная цель всего движения -- попытаться связать разорванное и дискретное в сознании каждого городское пространство.

-- Зачем его связывать?

-- Чтобы не превратиться в "родства не помнящих". Мы ходим по своим районам. Проходим мимо истории, не замечая ее. Что получается в наших проектах (когда это получается)? Что человек, который показывает район и рассказывает о нем, как раз возвращает истории историю. Таким образом, пространство вокруг, лишенное истории, порушенное, преображается.

-- А как проверить, вернулась ли история, связалось ли пространство?

-- Для меня принципиален тест фактуры. Когда исторический материал, цвет, многослойность пространства становятся для нас ценнее гламурного шика новых стилизаций и подделок, тогда с историей, стало быть, с городом мы друзья.

Мне довелось много времени прожить в Италии. В отношении охраны памятников опыт этой страны небезынтересен. В частности, в Виченце сохранилась классическая лоджия дель Капитанио, возведенная по проекту великого мастера Возрождения Андреа Палладио. Городские власти лоджию законсервировали, но не поновляют до состояния «евроремонта» -- утраченные фрагменты так и остаются утраченными.

-- Перед лицом истории руина честнее новодела? И фраза «я помню все твои трещинки» актуальна как никогда? Почему же вы ходите не только по историческому центру, где фактуры пока еще много, но и по окраинам, где ее почти нет совсем?

-- Это очень важный вопрос. Например, для многих в качестве ориентиров возвращения истории выступают храмы. Храм -- архетип старины. Получается, что реставрация храмов -- единственный адекватный жест возвращения к истории. Я и мои коллеги не можем с этим выводом согласиться. Потому пытаемся «прочитать» историческую хронику, запечатленную на фасадах и конструктивистских заводов 20-х годов, и детских садов времен модерна, и -- простите -- блочных многоэтажек брежневского времени.

Более того, путешествия в периферийные районы считаю самой интересной частью проекта. На окраине любой (не только имеющий культовую или художественную ценность) памятник становится доминантой жизненного пространства. Эти доминанты (барак Оскара Рабина, в котором собирались члены Лианозовской группы, выставочный зал «Эрмитаж» на Профсоюзной улице, прообраз нынешнего Центра современного искусства под руководством Леонида Бажанова) обнаружить важно для преодоления стереотипов мышления, будто внимания достоин лишь столичный центр. Вот пример с Парижем. Вокруг центра -- множество городков-сателлитов. В каждом из них свой собор, ратуша, фонтан. Играют дети. Место осмыслено жителями не как окраинное и чужое, а как свое. В нашей столице в силу разных причин такое происходит редко. Жители новых районов чаще всего свои кварталы не любят, сами называют их окраиной. В речи часто слышится: «Поеду в город». Что означает посещение в выходные дни какого-нибудь притворяющегося стариной «Охотного ряда» на Манежной площади. Найденные нами во время прогулок доминанты помогают структурировать впечатления от города по-иному.

-- Выходит, доминанты -- это такие «ценности без цены». Не так давно увлечение «бесценными ценностями» называлось постмодернизмом. Вы постмодернисты?

-- Не совсем. Наши суждения о московских достопамятностях основаны на традиционных ценностях. На одни памятники мы смотрим как на архитектурные шедевры, на другие -- как на раритетный документ исторической летописи. В данном случае работают совершенно иные механизмы восприятия. Вот еще пример. В районе Беляево есть невзрачный с архитектурной точки зрения кинотеатр «Витязь». Но ценность его исключительная -- ему в самом деле есть что вспомнить... В 1970-е годы «Витязь» был одним из важных местовстреч. Советское правительство показывало здесь фильмы, которые в широком прокате не демонстрировались. На пару дней сюда завозили Тарковского или Бертолуччи, и тогда в фойе можно было повидать разом пол-Москвы. Об этих подробностях, кстати, нам сообщил «чичероне» прогулки по Беляеву Дмитрий Александрович Пригов. Конечно, в иных случаях и документ эпохи, и шедевр взаимно дополняют друг друга.

-- Да, прогулка с Дмитрием Александровичем Приговым по Беляеву была по-своему уникальной. Смотреть было нечего, а впечатлений тем не менее вагон и маленькая тележка... В практике современных изобразительных искусств такая форма общения со зрителем называется «нонспектакулярность». А у вас как?

-- Наверное, понятие «носпектакулярность» -- обнаружение невидимого -- нам близко. В любом случае мы тоже стремимся преодолеть стереотипы и сознания, и зрения. Потому наш проект открытый. Имеет тенденцию к полифоничности. Хорошо получается, если на прогулку приходят несколько людей, занимающихся сходной темой. Тогда возникает дискуссия, контртексты на одну и ту же тему. Мы стараемся вовлекать в круг нашего общения и местных жителей того или иного района, выслушать их комментарий «из первых уст». Аборигены часто рассказывают фантастические вещи. Например, на прогулке по Перову к нам присоединилась местная жительница, которая стала уверять нас, что в одном из домов неподалеку от железнодорожной станции жил легендарный режиссер советского кино Дзига Вертов. В опубликованных источниках этот факт не подтверждается. Но и не опровергается... Другой «неформальностью» являются архивные материалы. Готовясь к той или иной теме, я собирал оригинальные материалы по строительству того или иного района: публикации газет, журналов, выступления архитекторов. Потом печатал их на карточках и раздавал каждому участнику прогулки. В этих материалах один и тот же памятник может трактоваться по-разному. Кому-то доставалась цитата хвалебная, кому-то -- ругательная. Человек должен был внимательно следить за ходом обсуждения, чтобы прочитать «свою» цитату вовремя. Ну, например, перед домом Жолтовского на Ленинском проспекте мы начали с чтения его панегирической речи по случаю вручения ему Сталинской премии. Потом вступили голоса оппонентов: звучали тексты документов времен борьбы с архитектурными излишествами. Свой голос к антижолтовским настроениям присоединили и пустившие нас в квартиру жильцы, возмущенные отсутствием окна в кухне и соседствующим со спальней санузлом (эта «буржуазная выдумка» Жолтовского до сих пор коробит выросших в советской стране людей, привыкших к тому, что мыться необходимо не перед сном, а перед едой).

-- В выборе и последовательности мест прогулок присутствует какая-либо логика?

-- В идеале мы бы хотели изучить каждый московский переулок. В рамках «Москультпрога» созрел другой проект, инициатор которого -- историк, политолог, знаток «окраинной» Москвы Николай Калашников. Называется проект «Через всю Москву». Это такие проходы -- по городским параллелям, меридианам -- от МКАД до МКАД. Это аскетичный, минималистский вариант наших прогулок. Люди собираются и идут пешком через всю Москву. Комментариев и рассказов в пути -- минимум. Ведь цель -- успеть за полночь попасть домой.

-- По традиции спрошу о перспективах проекта...

-- Перспективы у этого проекта могут быть самые различные.

Есть предложение создавать на историко-филологическом факультете РГГУ лабораторию городских исследований. В рамках этой вузовской лаборатории можно не только рассказывать о Москве, но и вместе с заинтересованными студентами готовить издания по различным районам города, персоналиям, культурным эпохам. Мы уже работаем над подобными изданиями по Дангауэровке, Красному Селу, Курьянову и Басманным. Конечно, здесь многое упирается в финансовые проблемы -- для верстки нужна соответственная техника и специалисты, но переводить проект на платную основу нам кажется неприемлемым. Скорее всего выход в поиске спонсорских денег.