В апреле Государственная дума должна принять во втором чтении новый Таможенный кодекс. О кодексе, о новых приоритетах таможенной службы, о бюрократических барьерах, о коррупции, о вступлении в ВТО первый заместитель председателя ГТК Леонид ЛОЗБЕНКО рассказывает в интервью обозревателю газеты «Время новостей» Вере КУЗНЕЦОВОЙ.

-- Леонид Аркадьевич, в нынешнем году по сравнению с прошлым ГТК увеличен план по сборам на 50 миллиардов рублей. Довольно существенный прирост. За счет чего вы его планируете достичь? И до какой планки, на ваш взгляд, правительство может повышать вам задание?

-- Не соглашусь с таким понятием, как план. Мы не завод, не фабрика по производству денег. Таможня -- это контрольное ведомство. Пока состояние экономики страны будет оставаться не на самом высоком уровне, пока не поднимется промышленность, мы будет продолжать выполнять важную фискальную функцию, пополняя казну. Сейчас за счет внешней торговли формируется более 50% ВВП страны. И таможенные доходы рассчитываются именно исходя из объема товарооборота. В настоящее время вопрос стоит так: собираем ли мы платежи в полном объеме. Это -- главное. Есть такие понятия, как таможенная стоимость, классификация, происхождение товара. И еще есть таможенное администрирование -- управление системой в целом. Учет этих факторов в совокупности позволяет ответить на вопрос: собрано ли все возможное.

За последние три года динамика роста таможенных платежей в отечественный бюджет не имеет аналогов в мире. Это происходит потому, что началось более качественное администрирование. Выстроилась система, стало меньше промашек. Бесспорно, есть и резервы. Но их нельзя чисто арифметически плюсовать к тому, что уже дает таможенная служба. Не дай бог, упадет товарооборот, а доходы уже запланированы (и соответственно расходы, к примеру на социальные нужды). Государство не выполнит свои обязательства, что печально. Поэтому повторюсь: мы должны собирать максимум возможного, но только исходя из товарооборота.

В развитых государствах, кстати, тоже есть определенные показатели по сборам. Но это не спускаемый сверху план, а индикативные показатели. Все зависит от того, как развивается торговля. В соответствии с колебаниями товарооборота изменяются и таможенные платежи. У нас ситуация немного сложнее. Мы живем в условиях необустроенных границ (например, граница с Казахстаном -- 7,5 тысячи километров -- плохо контролируется). Поэтому я не могу сказать, оправданы цифры спускаемого задания на все сто процентов или нет.

-- Но необустроенность границ не единственная проблема?

-- Есть проблема заработной платы. Я всегда говорил и говорю, что бедный таможенник -- угроза национальной безопасности любого государства. Например, шахтеру никто взяток не предлагает, поэтому он с каской пойдет на Горбатый мост и будет стучать, требуя от правительства: «Дай, дай!». А таможенник митинговать не пойдет.

Я не к тому, что мы хотим решить проблему самым простым путем -- повышением зарплат именно нашей службе. Но ведь есть огромное количество социальных и пенсионных льгот, которыми, кстати, пользуются западные таможенные службы. Мы не плачемся, но не стоит забывать, что любое правительство в мире держит таможенную службу, нежно прижав к груди. Потому что с помощью таможенной службы можно торговую войну и начать, и прекратить, можно и нападать, и обороняться. Таможня -- вековой и сложный механизм с точки зрения экономики.

Если говорить о проблеме коррупции, то хочу заметить, что это ведь дорога с двухсторонним движением. Все интересуются только одним: коррумпирован ли таможенник. Хотя таможенники взяток друг другу не дают. Коррумпируют таможенников те, кто отлично пользуется несовершенством законодательства, необустроенностью границ. Недобросовестные бизнесмены хорошо понимают, что в переходный период единственное ведомство, с которым нужно договориться, -- это таможня. Причем иногда речь просто идет о жизни и смерти. Бывает, что на необустроенном участке границы подходит к посту колонна машин, оттуда выходят вооруженные люди и предлагают «договориться». Конечно, компьютеризация в значительной степени позволит исключить субъективный фактор работы. Но пока реальность несколько иная. В этих условиях очень важную роль у нас играет сильная служба внутренней безопасности. Она раскрывает более 90% случаев коррупции в службе.

-- В начале нынешнего года вы заявили, что ГТК меняет ориентиры. Сбор денег в бюджет больше не является для таможенников самоцелью. Поскольку вы научились пополнять казну, то теперь считается, что главное -- содействовать торговле. Что именно вы собираетесь делать? И насколько органична такая задача для фискального ведомства?

-- Под аплодисменты бизнес-сообщества мы действительно заявили, что основной своей задачей в 2003 году считаем оказание максимального содействия торговле на территории России. Мы прекрасно понимаем, что интенсификация товарооборота за счет снятия административных барьеров автоматически приводит к росту платежей в бюджет. Что мы понимаем под этим содействием? Всем известно, что к сегодняшнему дню мы накопили огромное количество подзаконных актов, приказов, распоряжений, в которых путаются подчас и сами таможенники. Необходимо пересмотреть весь этот ворох документов, особенно с учетом предстоящего принятия нового Таможенного кодекса. Государственная дума 23 апреля должна рассмотреть этот основополагающий для нас документ во втором чтении. И мы надеемся, что уже с 1 января будущего года кодекс вступит в силу. Важно, что он будет законом максимально прямого действия. В связи с этим вся наша нормативная база сейчас пересматривается. Практически ежедневно идет отмена отмирающих документов, особенно тех, которые тормозили таможенное оформление. Далее следует совершенствовать технологии контроля. То, из-за чего в первую очередь страдает бизнес. Нам постоянно говорят: упростите процедуру.

Уже в этом квартале мы выпустили очень важный документ (сейчас он находится на регистрации в Минюсте), позволяющий перейти с пятиступенчатого контроля на одноступенчатый. То есть отныне вместо пяти таможенников, каждый из которых проверял свою позицию -- происхождение товара, стоимость и т.д., -- один человек будет контролировать все. Упрощается порядок внесения грузовой таможенной декларации. Все более широко внедряется электронное декларирование. Мы уже используем предварительное декларирование, позволяющее быстро обработать информацию и пропустить груз через зеленый коридор. Есть регистрация участников внешнеэкономической деятельности в зоне действия определенной таможни с последующей передачей этих данных на пограничные пункты. Если он зарегистрирован в таможенном органе и на него есть все данные, то процедура оформления и контроля серьезно облегчается. Философски задача поставлена так: максимально разгрузить границу, не потеряв при этом контроля.

-- Вы активно подчеркиваете, что ведете диалог с деловым сообществом. Что это вам дает? И есть ли конкретные примеры того, как вы учитываете мнение участников рынка?

-- Все, что мы делаем в плане упрощения процедур, -- это и есть предложения бизнес-сообщества. Именно они говорили нам: уйдите от пятиступенчатого контроля. Главное их предложение: не держите нас на границе, где и кофе нельзя выпить, и погреться порой негде. Пустите нас в страну, а уж там оформляйте товар как хотите.

-- Не только журналисты, но и некоторые участники внешнеэкономической деятельности порой очень настороженно относятся к таким таможенным новшествам, как схемы упрощенного ввоза товаров. Вы действительно считаете этот путь перспективным?

-- Очень сильна еще инерция -- нас боятся. Боятся в первую очередь потому, что некоторые считают, что с нашей помощью можно устранить конкурентов. Я не хочу сказать, что мы исключительно «белые и пушистые». Мы -- реалисты и понимаем, что некоторые опасения имеют под собой основания. Бывают ведь случаи, когда таможня заинтересовалась какой-то компанией, начала аудит. Не исключено, что работа несколько застопорится, чем вполне могут воспользоваться конкуренты.

В начале этого года мы с главой нашей службы Михаилом Ваниным договорились, что станем проводить встречи с представителями каждого из сегментов рынка. Начали с транспорта --автомобильного, железнодорожного, авиационного, морского. Сегодня уже пошли по группам товаров, которые нас интересуют. Последняя встреча была с представителями фармацевтической промышленности. Они, кстати, внесли очень конструктивные предложения.

Надо понимать, что мы не намерены специально кому-то мешать. Просто у нас не так много ресурсов, ведь мы живем и работаем в не самой законопослушной стране. Не люблю, когда говорят, что мы против либерализации торговли. Мы двумя руками «за». Но таможня во всех странах мира -- это контрольный орган. И если проводить либерализацию любой ценой, то завтра, когда, предположим, в страну завезут какие-то вредные химические вещества, отвечать будет некому.

-- Последнее время руководители таможенной службы все больше говорят о «разбюрокрачивании». Что в нынешнем году вы собираетесь конкретно сделать в этом направлении?

-- Наша главная задача -- это обеспечение единообразного применения таможенных правил на всей территории Российской Федерации, от Тихого океана до Балтийского моря. К сожалению, сегодня у нас не всегда это получается. Поэтому нам так нужен новый Таможенный кодекс, как раз обеспечивающий это единообразие. Кстати, это один из пяти базовых документов для приема России во Всемирную торговую организацию. Впрочем, в ВТО считают, что главное не написать красивый Таможенный кодекс, а умело использовать его на практике, введя прозрачные правила игры и единообразие их применения.

Сейчас нам предъявляют в качестве основной претензии то, что мы все решаем временными технологиями. А по-хорошему надо бы все 11 часовых поясов нашей страны выстроить в единое целое и руководить этим как единым целым. Но для того, чтобы это сделать, необходимо выполнить четыре условия: создать правовую базу, соответствующую мировым стандартам; воспитать кадры, которые способны использовать эту базу; полностью обустроить границы; модернизировать старые и ввести новые информационные технологии.

-- Вы рассчитываете, что Международный банк реконструкции и развития в ближайшее время примет окончательное решение о выделении вашей службе кредита в 140 млн долларов на модернизацию технической и информационной базы. Что именно планируется сделать на эти деньги?

-- Приведу пример. Таможня отвечает за все, что ввозят в страну в рамках квот. Сейчас для нас контроль квотируемых товаров -- довольно тяжелая задача. Мы традиционно решаем этот вопрос путем определения конкретных мест оформления. Это вынужденный путь. Когда нам говорят, что нынешняя квота для завоза мяса в Россию -- 500 тысяч тонн, мы строго определяем места его прохождения, чтобы иметь возможность контроля. А должно быть по-другому: пришло, допустим, мясо из Новой Зеландии во Владивосток, и как только рефрижератор вошел в порт, то у инспектора, который сидит в Калининграде, на компьютере падает флажок: квота исчерпана. Когда мы будем так работать, тогда мы сможем сказать правительству: «Да, мы готовы выполнить любое ваше поручение на таможенной территории России». Это и есть тот результат, к которому должна привести модернизация российской таможенной службы. В информационном отношении мы развяжем все наши узлы, дадим возможность широкого обмена информацией, создадим качественные базы данных в центре и на местах.

-- На ваш взгляд, когда реально Россия сможет вступить в ВТО? Что ГТК со своей стороны делает, чтобы ускорить этот процесс?

-- С точки зрения таможни, мы уже давно работаем по нормам ВТО. И если мы этого делать не будем, то ни одна торговая сделка не состоится.

Почему так важен вопрос: вступать или не вступать? Суть не в том, примут или не примут. Суть в том, что если запустить в ВТО маленькую страну, проблем никаких не будет, так как ее влияние на мировую экономику будет не столь значительным. Другое дело -- Россия. Нам при вступлении надо согласовать все свои позиции с каждой страной -- членом ВТО. Проблема в том, на какие уступки мы пойдем. Я считаю, что сейчас, на стадии переговоров, не хватает очень важного элемента: широких публичных дискуссий во всех регионах России...

Что касается таможни, для нас главное -- принятие нового Таможенного кодекса и обеспечение единообразия его применения по всей России. Это то, над чем мы будем усиленно трудиться в ближайшее три-четыре года.