Алжирский дипломат Лахдар БРАХИМИ, визит которого в Москву сейчас готовится, является спецпредставителем генсека ООН по афганскому урегулированию. Но его имя сейчас упоминается в связи с другим кризисом -- иракским. Американцы намекают на секретный план строительства будущего Ирака, в котором некоторая роль отводится и ООН. Тот же Брахими мог бы помогать «новым иракцам» в строительстве «нового Ирака». Опыт у алжирца есть -- похожие функции он выполняет в Афганистане. С дипломатом беседует обозреватель газеты «Время новостей» Елена СУПОНИНА.

-- Если американцы начнут операцию в Ираке без одобрения Совбеза, это станет для ООН началом конца?

-- Нет. В Югославии в 1999 году американцы начали войну без решения Совбеза, даже вопреки его воле. И что? ООН существует! Конечно, такие действия ослабляют ООН. Однако сегодня этой организации нет альтернативы. Да, есть критика, это полезно, но никто не предлагает ничего другого. Обеспечить международную законность может только ООН. Хотя международная защита -- вещь относительная. Не особо кто-то защитил афганцев, когда туда в 1979 году вошли советские войска. В мире много несправедливости. В некоторых государствах царят законы джунглей. В Руанде, например. Иногда это мелькает и у крупных государств. Но прогресс есть. Хотя и медленный. Ситуация лучше, чем была в ХIХ веке. ООН -- символ этого прогресса, хотя ей и мешают. Да, в холодную войну у ООН было больше влияния. Но многое зависит и от государств. Надо, чтобы они громче заявляли свою позицию.

-- Так все же боятся США...

-- Сильного всегда боятся. Каждый руководитель хочет решить проблемы сегодняшнего дня. Мало кто смотрит вперед.

-- ООН -- старая организация, основана в 1945 году, не пора ее менять? Или отменить?

-- ООН надо развивать. Но различные государства никак не договорятся, какой она должна быть. Пятеро постоянных членов Совбеза довольны -- только у них есть право вето, и они не хотят делиться. Да и государства третьего мира не договорятся, как расширить состав постоянных членов Совбеза. Скажем, кто будет представлять тогда Африку? Нигерия? Египет? ЮАР? Есть еще пять государств, которые добиваются такого права. Кто будет представлять Латинскую Америку?

-- Тем временем американцы меняют мир. Вот сменили власть в Афганистане, теперь в Ираке...

-- Афганская и иракская ситуации не похожи. На афганской территории были подготовлены террористы, совершившие страшное нападение на американцев 11 сентября 2001 года. В Афганистане США действовали с согласия ООН, ведь американцы подверглись агрессии и имели право на защиту. А талибы, несмотря на долгие переговоры, отказались выдавать боевиков «Аль-Каиды» и лишились поддержки мира. Хотя изначально американцы не ставили целью менять режим талибов. По Ираку же большинство государств не согласны с планами войны, не видя там особых проблем с оружием массового поражения. США открыто говорят о желании сменить режим в Ираке, и в мире нет больше страны, которая ставила бы такую цель в отношении другого государства.

-- В обоих случаях американцы говорят, что несут «свет демократии». Сколько разговоров о правах человека, о тяжелом положении женщин при талибах.

-- Афганцы сейчас хотят создать демократический режим. При помощи международного сообщества. Американские военные здесь ни при чем. Но женщины там как ходили в парандже, так и ходят. Чадра -- одно, это традиции, а демократия -- другое. Демократию нельзя преподнести на подносе. Общество должно созреть для этого. Нужно приложить еще много усилий.

-- Сколько еще талибов в Афганистане?

-- Этого никто не знает. Но они там еще есть, особенно на юге и в центре страны, и до сих пор мечтают вернуться к власти. По-прежнему нет и подтверждений гибели Усамы Бен Ладена или муллы Омара.

-- Помимо талибов в оппозиции к нынешним властям находятся полевые командиры вроде Хекматиара. Почему не наладить диалог с ним?

-- Афганское правительство хочет этого. Это оппозиция против. Мы в ООН приветствовали бы такие переговоры. И Карзай их хочет. Впрочем, некоторые члены Исламской партии выходили с нами на связь, выражая желание принять участие в работе правительства.

-- Так какую роль в Афганистане выполняет координатор ООН?

-- Мы оказываем помощь гуманитарного характера, даем политические консультации, способствуем диалогу между сторонами. Сейчас мы заняты подготовкой к выработке конституции к концу года, возможно, к октябрю. Наша задача -- способствовать этому с технической точки зрения. Для этого должна пройти лойя джирга (собрание авторитетов. -- Ред.). Это традиционная форма участия афганского населения в выборах, и это гораздо лучше, чем было у вас при коммунизме, а, пожалуй, и в некоторых странах на Западе. Сейчас и женщины выбираются. В следующем году должны состояться выборы в парламент. Какие они будут, определит конституция. Пока неясно, будет ли президент избираться напрямую или же его выберет парламентское большинство.

-- Какая сегодня главная проблема в Афганистане?

-- Восстановление разрушенной экономики, инфраструктуры. Надо заново строить государство. В Афганистане более 20 лет шла война, сейчас в стране нет ни армии, ни суда.

-- Ну, а талибы разве были так плохи? Ведь они уже строили государство?

-- Они принесли Афганистану стабильность и безопасность. Но у них не было государства, они не сделали ничего для его построения. Ни армии, ни полиции, ни судов. Скорее, это был религиозный институт. Все делалось на основе религиозных постановлений.

-- Афганцы жалуются, что им недодали денег на развитие...

-- Это не так. Все не так быстро, как хотелось. Но государства, которые обещали помощь, сдержали слово. Но афганцам нужно очень много денег, народ в страшной нужде. Поэтому и следа от этих денег нет -- ни дорог, ничего. Все идет на еду, на одежду, на помощь беженцам. Только за год в Афганистан вернулось более 2 млн человек. Второе. Так как государства нет, то и инвестиционное впитывание ограничено. То есть предоставляется миллион, а используется он неэффективно. Третье. Государства-доноры на конференции в Токио в январе 2002 года обязались предоставить Афганистану 4,5 млрд долларов. Многие афганцы решили, что эти миллиарды к ним придут вот-вот. Между тем Бельгия, например, пообещала 30 млн долларов. Но за пять лет. То есть каждый год -- по 6 миллионов. Иранцы, молодцы, предоставили, дай им бог здоровья, 560 млн долларов, но и эта помощь растянута на 10 лет. Много помогают Евросоюз, Япония, США.

-- Ощущается ли в Афганистане российское присутствие?

-- Россияне предоставляют конкретную помощь, особенно в области строительства армии. Русских в Афганистане уважают. В русскую клинику в Кабуле очереди выстраиваются. Я должен был побывать в Москве для консультаций еще в феврале, но из-за Ирака визит перенесен на 25 марта. Россия особенно озабочена проблемой наркотиков из Афганистана.

-- Вы упомянули о создании армии. Правда, что министр обороны таджик Фахим несколько отстранен от этого процесса пуштунскими сторонниками президента Карзая?

-- Нет. У Фахима свои взгляды на создание армии, однако этот процесс невозможен без участия министра обороны. Фахим считает, что у него уже есть армия, хотя у него только неорганизованные народные дружины. А Карзай, наоборот, хочет привлечения наиболее широких слоев. Ведь если честно, то боевые соратники Фахима из Северного альянса явно доминируют в министерстве обороны. Это ошибка. Причем это очевидно не только для пуштунского большинства страны, но и для наблюдателей.

-- Имя Карзай стало в мусульманском мире чуть ли не ругательным, символом предательства в угоду США.

-- Это несправедливо. Карзай -- патриот, участвовал в джихаде против СССР. Он -- политик с чистыми руками. Да, он тесно сотрудничал с американцами. Но те арабы, которые его обвиняют, сейчас сами все сотрудничают с американцами.