Верховный суд США принял решение рассмотреть вопрос о пленниках, находящихся на американской военной базе Гуантанамо на Кубе. Газета "Время новостей" попросила прокомментировать ситуацию профессора права Колумбийского университета, президента нью-йоркского Центра по конституционным правам Майкла РАТНЕРА. Г-н Ратнер выступает и как адвокат ряда узников Гуантанамо.

-- Каков юридический статус тех, кто находится под стражей в Гуантанамо?

-- США настаивают, что у этих людей нет никакого статуса. Вашингтон отказывается квалифицировать их как военнопленных и обращаться с ними в соответствии с требованиями уголовного правосудия. Нет статуса -- нет и прав. Это глубоко неверно. Бойцов "Талибана", задержанных в Афганистане и Пакистане, надо рассматривать как военнопленных, ибо они были захвачены на поле боя. Но США присвоили себе роль полицейского, который может прийти в любую страну и схватить там кого угодно. А даже если вы обвиняете кого-то в терроризме, разве не заслуживает это суда или разбирательства, в ходе которого будет установлено, виновен ли он?

-- К этим пленникам применимы Женевские конвенции?

-- Любой из тех, кто был схвачен на поле боя в Афганистане, должен рассматриваться как военнопленный. Об этом идет речь в Женевских конвенциях, в частности в Третьей Женевской конвенции. Одно из ее положений гласит: если есть сомнения в том, являются ли захваченные военнопленными, то для определения их статуса следует организовать специальный трибунал или особое слушание (с участием, согласно законам США, трех официальных лиц из числа военных). До этого слушания с этими людьми должны обращаться как с военнопленными. Но на Гуантанамо не было ничего подобного. Власти США создали лагерь, где пленников полтора года, лишив контакта с остальным миром, допрашивают, ломают, уничтожают их человеческую сущность.

-- Возможна ли передача этих заключенных странам, гражданами которых они являются? Что вам известно о находящихся на Гуантанамо россиянах?

-- Такая передача, конечно, была бы шагом вперед. Ведь нынешняя ситуация может длиться долго. Естественно, эти заключенные хотели бы вернуться в родную страну. Там, прежде чем отправить их за решетку, скажем, лет на двадцать, их бы по крайней мере судили. И суд решил бы, виноваты ли они, и если да, то в чем. К сожалению, мне ничего не известно о содержащихся на Гуантанамо россиянах. Я не знаю, сколько их.

-- Как вы воспринимаете сообщения о том, что могут быть организованы казни этих узников?

-- В США существует мощное движение противников смертной казни. Штаты -- одна из немногих стран на Западе, где эта мера наказания еще существует. Я плохо воспринимаю казнь как меру наказания. А в данном случае это меня особенно возмущает. Ведь для этого планируется создать сеть особых военных судов -- военных комиссий, а не обычных судов или трибуналов. Эти военные суды не будут действовать по закону. Судей назначит министр обороны США. Смертный приговор будет выноситься большинством голосов присяжных, хотя в обычных судах для этого требуется единогласное мнение всех присяжных. Это решение нельзя будет обжаловать. Поэтому я рассматриваю это не как суд, а как показательное судилище. Учитывая ситуацию, можно предположить, что этих людей казнят в секретной обстановке и мы об этом никогда не узнаем.

-- Среди пленников Гуантанамо есть дети.

-- О них мы вообще не знали, потому что с этими подростками обращались как со взрослыми, что недопустимо и с точки зрения законов США, и с точки зрения Конвенции по правам ребенка. В конце концов их все-таки перевели в другое отделение. Но не укладывается ни в какие рамки, что на Гуантанамо в течение неопределенного срока держат детей. Их следует направить в их родные страны немедленно.