К словам «промышленная политика» я отношусь очень отрицательно. Потому что когда я их слышу, мне сразу кажется, что кто-то что-то хочет украсть. Что такое промышленная политика? Это значит, что кто-то где-то там -- в министерстве или в правительстве -- лучше других знает, что где-то существует какая-то уникальная прорывная технология или производство, и стоит капнуть туда чуть-чуть денег, и это все расцветет и потянет всю экономику вперед. Что какой-то гениальный человек или группа таких всезнающих людей все проанализировали и в итоге сказали: срочно вкладываем деньги в высокие технологии, в фармацевтику или в вооружения. Но чудес не бывает. Если они такие умные, давно бы пошли и частным образом вытянули эту отрасль, это предприятие или эту технологию и заработали бы гораздо больше денег, чем их чиновничья зарплата. А если они не такие умные, то о чем мы, собственно, говорим? В рыночной экономике не может быть промышленной политики. Она может существовать только в плановой экономике. Потому что там роль штаб-квартиры крупной корпорации выполняет Госплан. А в рыночной экономике промышленная политика осуществляется на каждом конкретном предприятии каждым конкретным менеджером: на свой страх и риск за свою заработную плату или бонусы он берет на себя риск, принимая решение. А промышленная политика на государственном уровне -- это абсурд.

Конечно, в расширительном плане этот термин можно трактовать как угодно. Можно договориться до того, что промышленная политика и строительство инфраструктуры, защита внутреннего производителя или стимулирование экспорта -- это одно и тоже. Но это все-таки разные вещи.

Есть пример двух стран -- Канады и Австралии: одна является исключительно экспортером нефти и леса, больше там ничего нет и никогда не было, другая -- продукции сельского хозяйства. Нам бы так жить, как они живут! У нас же производится много всякого другого добра, не только нефть. Нужно, чтобы это добро российские предприятия научились продавать не только внутри страны, где они успешно борются с импортом, но и за ее пределами. Но это все дело наживное. Наши соки ничем не отличаются от тех, которые продаются в любом европейском супермаркете, -- то же качество, та же вода. Но наши соки там не продаются. По разным причинам: из-за барьеров, из-за традиций, из-за незнания, из-за неумения. Никто же не призывает, чтобы государство стимулировало производство соков в стране.

В свое время именно благодаря промышленной политике у нас появились «лишние» мощности.

Все боялись врагов, поэтому строили дополнительные металлургические комбинаты и авиационные заводы. Кому нужен авиационный завод на Дальнем Востоке? Но мы тогда защищались от НАТО, поэтому нужно было перекинуть завод на Восток. А дублер его стоит в Нижнем Новгороде. Два одинаковых завода. При этом мощности их использовались на 100% как раз с помощью промышленной политики, которая, правда, тогда решала другую задачу -- повышения обороноспособности. А сейчас эти предприятия не могут закрыть, и чтобы решить эту задачу, нужна не промышленная политика, а человек, который возьмет на себя ответственность за принятие решения. Чиновник не может -- у него ответственность небольшая.

Посмотрите, что происходит в автопроме. Нынешние собственники решили построить забор, чтобы с ними не конкурировали иномарки. В результате потребитель загибается. Зачем же поддерживать такой автопром? Я считаю, что поддерживать не надо. Некоторые заводы вообще нужно было закрыть еще десять лет назад: они недееспособны, дешевле новый завод рядом поставить. Например, трехосные грузовики в этом мире больше уже никогда не будут нужны, потому что появились нормальные дороги. Жизнь изменилась, так уж случилось. Это как раз пример промышленной политики, того, как у нас государство пытается защитить производство. Не нужно никого защищать.

У нас отсутствует банковская система, потому что есть Сбербанк. В свое время у кого-то рука дрогнула, не взял он на себя ответственность приватизировать и ликвидировать Сбербанк, в результате десять лет спустя банковская система в России так и не сформировалась. Потому что нет конкуренции. То же самое с Газпромом: у кого-то дрогнула рука создать в газовой отрасли конкуренцию, такую же, как в нефтяной. В результате в стране, которая является самым крупным в мире производителем газа, дефицит газа. Абсурд. Все это результаты промышленной политики в рыночных условиях.

Сейчас много говорят о том, что в случае вступления России в ВТО российский бизнес без поддержки государства не выживет. При этом у нас в стране 145 млн потребителей, но их голоса в дискуссии по ВТО что-то не слышно. Может, какие-то отрасли и отомрут, может, кто-то и обанкротится, но 145 млн потребителей от этого только выиграют. Потому что в результате вступления в ВТО они получат более качественный товар либо по той же цене, либо более дешевый. Если в результате этого в России умрет страховая отрасль -- ничего страшного. Это жизнь. Конкурируйте! Почему у нас банки боятся конкуренции, а инвестиционные компании нет? Потому что инвестиционные компании вот уже десять лет конкурируют. Почему я должен бояться Merill Lynch? У меня товар такого же качества, но дешевле. А коммерческие банки боятся Сити-банка, потому что тот моргнет -- и многих из них не будет: у них ни товара, ни услуги, качества никакого и цены высокие.

Да, сейчас у нас правительство выступает в нехарактерной для себя роли некоего продюсера процесса законотворчества. Дума в силу своей бедности и случайности не в состоянии производить на свет качественные законопроекты -- это дорогое удовольствие: нужно нанимать экспертов, изучать опыт, а у Думы нет на это ни человеческих ресурсов, ни средств. Поэтому правительство и взяло на себя эту роль. Но через пять--десять лет она сама отомрет, потому что основные базовые законы будут приняты. Уже сейчас очень сложно вставлять в структуру законодательства новый закон, потому что он начинает противоречить чему-то ранее принятому. Так что в обозримом будущем эта функция государства отпадет.

А правительству есть чем заниматься и без этого. Оно должно платить сирым и убогим, тем людям, которые не могут сами себя обеспечить, учителям и врачам, которые этих людей обслуживают, чуть-чуть заниматься обороной, чуть-чуть внешней политикой, и все. Это очень благородные задачи, и если бы они выполнялись на 100%, вся страна была бы правительству благодарна.