В этом году День России наконец-то удалось отметить с размахом и имперским блеском. Повсеместно: и у нас, и у родственников в СНГ, и у соотечественников из дальнего зарубежья. На Красную площадь 12 июня вновь вышли представители братской семьи российских народов и всех родов войск, на трибуне -- почетные гости, в воздухе -- «Витязи» со «Стрижами». Отдельно -- российская власть. Не на Мавзолее. Рядом. Представители политической элиты собирались неторопливо и выстраивались по протоколу. Многие уже не по протоколу обнимались и прилюдно целовались. Не то давно (аж со времен торжеств в честь 300-летия Санкт-Петербурга) не виделись, не то действительно по случаю государственного праздника. На местах, отведенных для интеллигенции, камеры привычно выискивали лица бригадиров творческих союзов -- Никиты Михалкова (от важнейшего из искусств) и Александра Калягина (от театральных деятелей). Но больше всего внимания было уделено новой приглашенной звезде партии «Единая Россия» -- тщательно поправлявшему свою прическу Александру Безрукову. Проба удалась.

Речь президента была короткой и емкой и, как подобает в таких случаях, напористой и пафосной. Колонны демонстрантов, правда, немногочисленны, но зато ярки и разноцветны. Приветствуют власть -- кланяются, головные уборы снимают. Дальше -- гимн. Все участники праздника на Красной площади пели вместе с фонограммой, без запинки и с энтузиазмом, -- в основном военные (сколько учили, бедолаги). Почему-то державная песня обошла своим вдохновением ряды представителей власти -- лично я обратил внимание только на поющих Селезнева и Матвиенко. Венчал действо на площади салют, после чего в облаках дыма приглашенные прошествовали в Кремль, где согласно заранее полученным пропускам-приглашениям государственное торжество и продолжилось. Гражданам России, решившим провести этот выходной вдали от своих загородных дач, были предложены в ассортименте народные гуляния: от Тверской до Пушкинской.

Все вроде как обычно, даже пышнее и торжественнее. Что, собственно, и смущает -- очень на Первомай смахивает, но с элементами высшего пилотажа. И как-то искусственно -- костюмированное шествие все равно больше напоминало ряженых. И как-то не ко времени -- как и те подберезовики, которые вдруг в середине июня порадовали других граждан России, привычно изменивших городу со своими подмосковными сотками. Словно в верхах договорились -- празднику быть. И размахнулись во всю ширь. Хотя праздник должен созреть, постепенно набрать силу. И поначалу можно было и поскромнее.

Мой знакомый, директор археологического заповедника, каждый раз, когда над раскопками пролетает сверхзвуковой самолет с ближайшего военного аэродрома, провожая его взглядом, меланхолично замечает: «Летит бюджет археологии за три года». Чиновники и политики, когда их спрашивают, зачем столько тратить на праздник, когда лучше пенсии повысить, всегда отвечают, что, во-первых, это все не из тех фондов, о которых вы подумали, а из тех, о которых вы не знаете; во-вторых, не все же время нам голову пеплом посыпать, пора ее прямо и гордо держать, а главное, народ истосковался по праздникам. Это ему, народу, он нужен в первую очередь.

При этом все социологические обзоры говорят, что отмечающийся столько лет праздник России подавляющее большинство жителей этой самой России еще не прочувствовали. Люди воспринимают 12 июня как дополнительный выходной, не располагающий при нашей бедности к столь помпезным зрелищам. Тем более что сейчас и год-то вовсе не юбилейный, всего лишь выборный. Или даже предвыборный.