В рамках своего мирового турне культовый музыкант, многолетний лидер группы Pink Floyd позавчера приехал в Москву и поселился в «Балчуге». Роджера Уотерса ждали очень, слухи о его приезде ходят уже год, причем ждут его не как очередного «призрака из прошлого», а как музыканта, который нам что-то такое покажет и что-то такое расскажет, от чего дух захватит! Интрига в том, что Уотерс в отличие от своих коллег из Pink Floyd «действующий» музыкант, который выступает на крупных площадках, делает шоу и выпускает концертные альбомы. Также известно, что в голове Роджера Уотерса уже лет 15 как зреет опера. И не просто опера, а опера на историческую тему, которая будет называться Ca Ira. Либретто, написанное на английском и французском языках, повествует о Французской революции. По словам Уотерса, опера почти готова -- осталось дописать несколько текстов. Когда Ca Ira будет окончательно готова, ее выпустят на компакт-диске и поставят на сцене, причем исполнители будут строго классическими, а Уотерс как исполнитель задействован не будет. Кроме того, когда-нибудь ожидается и сольный студийный альбом Роджера.

Накануне московского визита Уотерс отказался встречаться с российскими журналистами, и никто в общем-то не чаял увидеть живую легенду вне сцены. Правда, в последний момент музыкант неожиданно смилостивился, и была устроена небольшая пресс-конференция. Взору московских журналистов, успевших добежать до «Балчуга», предстал очень высокий, очень худой и очень седой господин в майке и джинсах. На вопросы Уотерс отвечает односложно и тихо, чуть ли не шепча ответы на ухо переводчику. Отвечает явно не абы что, а со скрупулезностью матерого поэта-песенника подбирает слова. Так, на вопрос о «главном в жизни» музыкант почти минуту (!) молчит (что само по себе похоже на исчерпывающий ответ), потом все-таки выдает: «Главное -- уметь разговаривать с теми, кого любишь». На вопросы о Pink Floyd реагирует неожиданно спокойно, если не сказать равнодушно: «Я общаюсь с бывшими коллегами, Риком Райтом и Ником Мейсоном. С Девидом Гилмором у нас разногласия». При этом «за название Pink Floyd я никогда не боролся, возвращать его не собираюсь». И совсем уж как-то без эмоций о первом лидере Pink Floyd, Сиде Баррете, который уже лет 30 сидит дома и бездействует: «Он болен. Он просто болен».

Творчество Уотерса, хоть и утопичное и фантасмагоричное, всегда отталкивалось от реальных исторических событий и актуальных проблем. Герои его песен живут в реальном мире, гибнут на реальных войнах (как отец героя «Стены»), «хиппуют» в реальном Лондоне 70-х, не говоря уж о совершенно реальных Брежневе и Бегине, появившихся в качестве «исторического ландшафта» в скандальном альбоме The Final Cut 1983 года. Сегодня Уотерса политические вопросы тоже волнуют. Рассуждая на подобные темы, медлительный Уотерс вдруг начинает жестикулировать, повышать голос, но без злости, а словно силясь сказать что-то важное. Говорит он в общем-то то, что все и так чувствуют: политики -- негодяи, все ложь и так далее. Впрочем, Уотерс договаривается до того, о чем сейчас не каждый решится сказать вслух: «Самое страшное сейчас -- это религиозные догмы. Политики занавешиваются ими, отвлекая людей от реальных проблем. Когда-нибудь этот нарыв прорвется... Что будет -- я не знаю, предсказания -- не мой конек (смеется). Тем более я не могу знать, что творится в голове у Хомейни или у Буша, -- они делают ужасные вещи, а если бы все люди были как я (нерелигиозны. -- Ред.), то перестали бы драться за мощи святых и обратились бы к насущным человеческим проблемам».

Под конец пресс-конференции, уже порядочно всех «загрузив», Уотерс вдруг начинает шутить: «Через три недели, в Дублине, мы с моей группой будем праздновать завершение нашего альбома. На этой вечеринке я хочу поиграть им на трубе. Если кто-нибудь из вас умеет играть на трубе, научите меня!»