Министр обороны США Дональд Рамсфелд вновь обрушился на Тегеран, обвинив его в пособничестве международному терроризму, в частности укрывании боевиков «Аль-Каиды» и финансировании палестинского джихада. Исламская республика Иран неизменно фигурирует в американских «черных списках». Правда, о вооруженном «наказании» этого влиятельного в исламском мире и обладающего серьезным экономическим и военным потенциалом государства открыто никто не говорит. Хотя очевидно, что смена власти в Тегеране Вашингтон порадовала бы. Пикантность ситуации в том, что иранская оппозиция, на которую могли бы опереться США, значится в тех же «террористических списках». Яркий пример -- глубоко законспирированная Организация моджахедов иранского народа (ОМИН), составляющая костяк оппозиции. Спецкору газеты «Время новостей» Елене СУПОНИНОЙ удалось разыскать в Багдаде активистов группировки. Депутат Национального совета иранского сопротивления и один из лидеров «моджахедов» Аляддин ТУРАНИ перед интервью принял тщательные меры предосторожности.

-- Как вам недавнее заявление США, что «Иран -- опасное государство, поддерживающее международный терроризм»?

-- Жаль, что США поздно спохватились. Иранский режим -- главный спонсор мирового терроризма, мы давно боремся с ним. С 1979 года муллы, пришедшие к власти под лозунгами ислама, совершили за рубежом около пятисот терактов. За взрывом еврейского центра в Буэнос-Айресе в 1994 году стоят иранские спецслужбы. Тогдашний аргентинский президент Карлос Менем получил огромную взятку за то, чтобы скандал замяли. За взрывами западных объектов в Ливане -- тоже Тегеран. В 1990 году в Женеве, прямо возле представительства ООН, убили Казыма Раджави, брата нашего лидера Масуда. Или взрыв в Германии в кафе «Миконос» в конце 70-х. Все это время американцы надеялись на изменения в Иране, хотя он всегда фигурировал в их «черном списке».

-- Но ваша организация тоже в этом списке?

-- Мы туда попали из-за попыток США наладить отношения с Тегераном. Вспомните скандал Ирангейт в 1986 году, когда Иран тайно закупал американское оружие через Израиль. Следующую попытку нормализации предприняли в середине 90-х. Тогда одним из условий режима мулл было включение нас в террористический список.

-- Но вы же взрываете и убиваете в Иране.

-- У нашего военного крыла приказ нападать только на объекты иранской армии или спецслужб или на тех военных и тюремных начальников, которые уничтожают инакомыслящих. От наших операций не пострадало ни одно гражданское лицо. Иначе наш боец будет жестко наказан. А вот «муллы» убили в 1995 году в Турции нашу активистку, занимавшуюся иранскими беженцами. Наших людей убивали в Париже.

-- Почему США надеялись на изменения в Иране?

-- Они надеялись выделить в иранской элите более либеральное крыло и, опираясь на него, наладить отношения. Это ошибка. Там нет либерального крыла.

-- А президент Хатами? Его же называли иранским Горбачевым...

-- Хатами никакой не реформист. В 80-х он возглавлял ведомство пропаганды. В этой должности он был и в 1988 году, когда в Иране по приказу Хомейни за четыре месяца казнили 30 тысяч политзаключенных. Два года назад одна реформистская газета в Иране написала, что Хатами был не только в курсе этой резни, но и поддержал ее. Газету тут же закрыли. А сейчас? Только за первые четыре года президентства Хатами было 900 официально объявленных смертных казней. Из них 16 случаев забивания камнями до смерти, из них десять погибших -- женщины. Тот, кто забивает женщин камнями, это реформатор? Если уж проводить реформы, то тех, чьи руки испачканы кровью, надо отстранить от власти и судить: и Хатами, и Рафсанджани, и Хаменеи, и других. Это они отправляли сотни тысяч старшеклассников на войну с Ираком. За это они тоже должны ответить.

-- Но Хатами сложно, ему трудно проводить реформы из-за противодействия консерваторов.

-- Мы хорошо его знаем. Он плоть от плоти режима. Хатами был одним из авторов идеи экспорта иранской революции. В руководстве Ирана нет реформаторов. Это опасный режим, работающий над запрещенным оружием. Да, в Иране острый кризис власти. Крыло Хаменеи борется с крылом Хатами. Но Хатами не реформатор. Он лишь за «некоторые изменения». Как и раньше, единственный выход для Ирана -- экспорт этого кризиса, чтобы он не оставался внутри. При Хомейни таким выходом стала ирано-иракская война -- на целых восемь лет.

-- Как вы в этой связи оцениваете российско-иранское военное сотрудничество?

-- Давать этому режиму оружие опасно. Россия совершает ошибку. Иран экспортирует оружие вместе с так называемой иранской революцией.

-- Как сейчас Иран экспортирует внутренний кризис?

-- Муллы превратили религию в идеологию, распространяя ее по всему миру и говоря, что только они правильно понимают ислам. Посмотрите, они дают деньги на строительство мечетей аж в Африке. И ради чего? Чтобы африканцы повесили возле мечети портрет Хомейни. Это как пропаганда коммунизма СССР. И это вредит мусульманам. Из-за превращения религии в идеологию мы столкнулись с явлением мусульманского экстремизма. В мире к мусульманам стали относиться настороженно. Иранский режим держится на экспорте терроризма под лозунгами ислама. На это есть строка в бюджете. В иранском Корпусе стражей исламской революции есть особые отряды «Иерусалим», «Ливан».

-- Разве плохо, если Иран поможет, например, палестинцам?

-- Иранцев волнует не палестинский народ, борющийся за правое дело. Почему Тегеран поддерживает группировки, оппозиционные Арафату? У нас хорошие отношения с Организацией освобождения Палестины. Но не мы должны решать за палестинский народ. А вот Иран вмешивается и оказывает давление.

-- Предпринимали ли «моджахеды» попытки убить Хатами?

-- Нет. Мишени в основном -- иранские спецслужбы, Корпус стражей исламской революции, руководители сил народного ополчения «Басидж», оружейные склады, военные объекты. Мы не совершаем акции против гражданских лиц.

-- Откуда у вас деньги и оружие?

-- С оружием проблем нет. Во время ирано-иракской войны мы, уходя в Ирак, захватили американские и британские танки, стоявшие на вооружении иранской армии. В июле 1988 года мы организованно напали на объекты внутри Ирана, куда на 160 км углубилась наша армия. В стычке с нашими отрядами погибло 99 человек из иранских элитных сил «Куват Аль-Бадр ат-Тасиа» -- это часть Корпуса стражей исламской революции. Что касается финансирования, то среди 120 тысяч замученных в иранских тюрьмах есть и крупные торговцы. Финансирование -- от наших людей в Иране и от эмигрантов.

-- Вы базируетесь в Ираке. Вечная проблема оппозиции: можно ли переходить на сторону противника из-за разногласий с собственным режимом?

-- Сначала мы защищали родину, воюя с иракцами. Но мы считаем, что война между Ираном и Ираком, продолжавшаяся с 1980 по 1988 годы, могла закончиться в 1982-м, когда иракские войска отступили до международных границ. Хомейни же продолжил ее, потому что Иран из-за внутриполитических проблем часто прибегает к экспорту кризиса. Соседний Ирак для этого был очень удобен, общие границы -- 1200 км.

-- То есть во время продолжающейся войны вы перебежали в Ирак. Не предательство ли?

-- До июня 1981 года, когда положение иранской армии было самым сложным, мы воевали. Потом Ирак отступил. И только в 1983 году наш лидер Масуд Раджави и иракский вице-президент Тарик Азиз встретились в Париже, где подписали заявление о добрых намерениях и сотрудничестве. До 1986 года Раджави жил во Франции и, только когда на Париж надавил Тегеран, чаще стал бывать в Ираке, где у нас теперь штаб-квартира и базы.

-- Почему Франция посоветовала вашему лидеру уехать из Парижа?

-- Премьер Ширак начал строить отношения с режимом мулл. До 1981 года в Иране был премьером Банисадр, с которым у нас были хорошие отношения. Он разошелся с Хомейни, и в день высылки Банисадра во Францию мы организовали полумиллионную демонстрацию в его поддержку, ее жестоко разогнали. С этого дня мы окончательно порвали с Хомейни. Это мы спасли Банисадра. Благодаря связям в ВВС Ирана организовали военный самолет в Париж. Иначе неизвестно, чем бы кончилась его высылка. До 1982 года Банисадр был символом сопротивления. Но потом он направил примирительное письмо Хомейни, и мы исключили его из Национального совета сопротивления.

-- На Востоке многие недолюбливают США. А вы дружите с американскими конгрессменами...

-- У нас нет аллергии на США. Это муллы в Иране называют ее Большим Шайтаном. Но часто муллы используют эти лозунги только для оболванивания народа. Пример -- тот же Ирангейт: не смущаясь, муллы покупали у США, Шайтана, оружие.

-- Ваше движение часто называют левацким, чуть не марксистским.

-- Марксизмом у нас не пахнет. Наше движение возникло более 30 лет назад, еще при шахе, когда мы тоже вели вооруженную борьбу ради свобод, в том числе вероисповедания. А потом, когда мы победили, люди Хомейни отодвинули нас от власти. Мы придерживаемся норм ислама, но без крайностей. Будущий Иран должен быть исламской республикой, но демократической. С большей свободой для женщин, представителей других религий. Активистки нашего движения, как мусульманки, покрывают голову платком. В иранское сопротивление входят и другие движения, более светские. У них женщины не всегда покрывают голову.

«Организация моджахедин аль-хальк» (Организация моджахедов иранского народа, ОМИН) -- костяк сопротивления нынешнему иранскому режиму. Возникнув в конце 60-х, ОМИН в 1979 году активно поддержала исламскую революцию, вместе со сторонниками Хомейни участвовала во взятии посольства США в Тегеране. Однако в 1981 году группировка обвинила режим мулл в узурпации власти и нарушении демократии. Сейчас ее штаб-квартиры располагаются в Багдаде и Париже, представительства по всей Европе, издаются журнал «Моджахед» и газета «Моджахед». Лидер ОМИН -- Масуд Раджави, генсеком прошлой осенью избрана женщина -- Моджкан Барсай, брат которой был казнен в Иране 20 лет назад.

Все боевые отряды сопротивления формально объединены в «Армию освобождения», тренировочные лагеря которой располагаются в Ираке возле границ с Ираном. Ячейки ОМИН внутри Ирана организуют массовые демонстрации, акции протеста, распространяют листовки. За рубежом ведется пропаганда в среде иранской эмиграции. Налаживаются контакты с зарубежными партиями и правительствами. В Иране практикуются нападения на военные объекты. Один из нашумевших терактов -- убийство 23 августа 1998 года на тегеранском базаре 58-летнего владельца магазина Асадаллы Ладжеварди, за год до того ушедшего на пенсию с поста начальника Управления тюрем. Один нападавший был убит сразу, другого задержали и казнили позже.

ОМИН и ряд других группировок (как Организация партизан иранского народа) входят в Национальный совет -- единый для всего иранского сопротивления парламент в изгнании. Создан 21 июля 1981 года Масудом Раджави. На случай победы сопротивление уже выбрало президента Ирана, который будет временно руководить страной до свободных демократических выборов. Это Марьям Раджави, сестра нынешнего лидера ОМИН.