Всепланетная поттеромания не миновала и нас. Счастливые родители, не обращая внимания на горькие слезы собственных чад, отнимают у них книжки мадам Роулинг и зачитываются ими самостоятельно, а обделенная ребятня тем временем взахлеб пишет собственные варианты продолжения истории мальчика-волшебника. С Гарри Поттером подрастающее поколение знакомится едва ли не раньше, чем с Карлсоном, Чиполлино и прочими еще недавно безусловными кумирами детства (не говоря уж о каком-нибудь Гурвинеке).

То, что экранизация будет иметь успех и у нас, сомневаться не приходится: даже сейчас к обладателям самой распиратской тряпочной видеокопии «Поттера» выстраиваются очереди, и до того момента, как чародейский блокбастер появится-таки в кинотеатрах, ситуация вряд ли изменится. Триумф фильма столь безусловен, что трудно говорить о нем объективно: что толку ругать кино, которое в любом случае посмотрят все. Бранись, аплодируй -- все одно. Но некоторые соображения о картине все-таки имеет смысл высказать заранее, пока в «Макдоналдсе» не начнут снабжать желающих новыми «хэппи милами» -- детскими обедами с «поттеровскими» игрушками.

Удивительно, но первый фильм, с которым немедленно возникает ассоциация после просмотра «Гарри Поттера», -- «Ребенок Розмари» Романа Поланского (тоже, в сущности, история о не совсем обычном ребенке). Похожи они в первую очередь подходом к материалу: если вы посмотрели фильм Поланского до того, как прочли роман Айры Левина, читать его в сущности уже необязательно. То же и с «Поттером». Книга с поразительной дотошностью перенесена на пленку -- страница за страницей, фраза за фразой, чудо за чудом. Для того чтобы ничего не менять, создатели фильма даже пошли на беспрецедентный для детской картины перерасход экранного времени: кино идет два с лишним часа. Но если в минимальном зазоре между Левиным и Поланским все-таки таилась неявная магия, то в промежутке между «Поттером» книжным и «Поттером» киношным -- пустота, вакуум. Крис Коламбус, некогда снявший идеальный семейный фильм «Один дома», но в последнее время специализирующийся все больше на отвратительных, приторных и засахаренных поделках вроде «Мачехи» и «Двухсотлетнего человека», не экранизировал книгу, он просто перенес ее на экран. Ильф и Петров в свое время придумали киномальчика, который озабоченно приговаривал: «Главное, чтобы не получилось как у Чаплина». Коламбус озабочен прямо противоположным: главное для него, чтобы получилось как у Роулинг. Любая попытка неожиданной интерпретации пресекается на корню: детишки не поймут и обидятся. Поэтому даже пресловутые совы в «Поттере» -- именно то, чем они кажутся. Не меньше, но и не больше. То же и с актерами: они подобраны идеально похожими на героев книги, а потому не оставляют простора для собственной фантазии. Когда «Поттера», как это заведено, переиздадут с обложкой, на которой будут изображены киногерои, простора для самостоятельного фантазирования не останется вовсе. И обыкновенный веник уже нельзя будет использовать в играх в качестве волшебной метлы: настоящий ребенок начала тысячелетия непременно потребует фирменную, «точь-в-точь такую же, как у Гарри». Чаемое возрождение настоящей волшебной сказки в который раз обернулось рекламной кампанией. Чурка, на которую стоило подышать, чтобы она ожила и превратилась в человечка, в руках Коламбуса трансформировалась в готовую куклу Барби, раз и навсегда снабженную всем необходимым.