В столице КНДР начался восьмой раунд межкорейских переговоров (их отсчет идет с саммита глав двух корейских государств в Пхеньяне в июне 2000 года), формально посвященных объединению страны. На самом же деле представители Сеула первыми воспользовались возможностью высказать в глаза северокорейским братьям все, что они думают о возобновлении секретных разработок ядерных вооружений в КНДР. Северяне признали этот факт на переговорах с помощником госсекретаря США Джеймсом Келли в начале октября, а Вашингтон обнародовал его на минувшей неделе.

Глава делегации южан министр по делам объединения страны Чон Хэ Сэн, прежде чем отправиться на Север, встретился с Келли, специально направленным Белым Домом в Сеул. Так что министр Чон, несомненно, довел до сведения руководителя секретариата правительства КНДР Ким Рен Сона, возглавляющего северокорейскую делегацию, совместное требование Вашингтона и Сеула о «немедленном и явном свертывании» ядерной программы Пхеньяна, равно как и намерение Белого Дома отказаться «на основе взаимности» от соглашения 1994 года. Договоренность предусматривала оказание американской помощи КНДР, в том числе в поставке двух легководных реакторов, в обмен на отказ Севера от любых ядерных разработок.

После первого часа переговоров министр Чон вышел к журналистам со словами: «Мрак, царящий в моем сердце, можно сравнить только с ненастной погодой». «Все наши заботы испарятся, -- немедленно откликнулся его северокорейский коллега Ким, -- если мы крепко возьмемся за руки и вместе двинемся вперед». Явно подразумевая США, он добавил: «КНДР пойдет своим путем, несмотря на то, дует или нет ветер с Запада». На что южнокореец с невеселой иронией отозвался: «При большом перепаде температур вы можете простудиться». Собеседники явно обыграли знаменитую фразу великого кормчего коммунистического Китая Мао Цзэдуна: «Ветер с Востока одолевает ветер с Запада».

Иносказательные высказывания Ким Рен Сона, по сути, являются первым официальным подтверждением того, что северокорейские «ядерные признания» действительно имели место. Многие эксперты полагают, что откровенность Пхеньяна -- это проявление его стремления к искреннему диалогу. Отчего, дескать, Штаты и взвешивают все «за» и «против», медля с принятием радикальных решений. СМИ КНДР тему, переполошившую весь мир, так и не подняли, зато только что поместили объемные материалы о «вписанном золотыми буквами в историю двусторонних отношений визите товарища Ким Чен Ира в Россию», хотя он состоялся еще в августе.

Первые данные, что Северная Корея продолжает работать над созданием ядерного оружия, появились у Вашингтона два года назад. Американская разведка обнаружила, что Пхеньян пытается приобрести за границей большое количество высокопрочного алюминия, из которого делается оборудование для обогащения урана.

По словам специалистов, типичный завод по обогащению урана содержит тысячи быстро вращающихся газовых центрифуг, превращающих природный уран в оружейный. «Изготовить центрифугу сложно, и Северная Корея не могла сделать этого без посторонней помощи», -- замечает Дэвид Олбрайт, президент вашингтонского Института науки и международной безопасности, в прошлом работавший инспектором МАГАТЭ. Здесь подозрение падает на ряд стран, в том числе и Россию, но прежде всего на Пакистан, который имеет большой опыт по части обогащения урана, нуждается в северокорейской ракетной технологии и в обмен на нее был готов предоставить Пхеньяну многое.

Слухи, что Пхеньян нарушает заключенное в 1994 году при посредничестве бывшего президента США Джимми Картера соглашение с Вашингтоном, ходили давно, но разведданные об энергичных поисках алюминия были первым конкретным доказательством. Разведка доносила о масштабных строительных работах, ведущихся в КНДР. Местонахождение подозрительных объектов власти США не оглашают, но их, как сообщают, три. Эти северокорейские усилия уже давно не были секретом для американцев и для их союзников Южной Кореи и Японии. Но информация долго обсуждалась лишь на уровне разведорганов: в руководстве США ее осознали минувшим летом, и, насколько можно понять, не сильно обрадовались, хотя она, на первый взгляд, подтверждала членство КНДР в «оси зла», к которой ее причислил президент Буш. Владимир КОЗЛОВСКИЙ, Нью-Йорк