Вот, кажется, свобода -- и детей все чаще рождают вне брака, и свободная любовь принята обществом, и кино показывают весьма откровенное, -- а все-таки находятся желающие «порулить» сексуальной жизнью сограждан. То депутат Госдумы хочет запретить однополую любовь, то вице-спикер внесет закон о запрете абортов. Не молчит и церковь. Ее позиция отдает таким средневековьем, что приводить ее на этих страницах не имеет смысла. Спрашивается: что за потребность лезть в чужую постель? Что они там потеряли? Почему бы им не заняться своим прямым делом?

С этим вопросом мы обратились к Игорю КОНУ.

Игорь Кон родился в 1928 году в Ленинграде. Закончил исторический факультет Ленинградского пединститута и две аспирантуры, получил звание доктора философских и кандидата исторических наук. Профессор, академик Российской академии образования, почетный профессор Корнелльского университета и проч., Игорь Кон написал более 40 книг и 300 статей, посвященных вопросам истории, социологии, психологии и философии. Кон всю жизнь проработал в крупных столичных институтах, а с 1975 года и по сей день занимает должность главного научного сотрудника Института этнологии и антропологии РАН. Широкой публике г-н Кон известен прежде всего своими работами в области сексологии. «Я занялся проблемами сексологии в известной мере помимо собственной воли, -- писал он. -- Будучи сам воспитан в пуританском духе, я не собирался эти табу нарушать... В научно-теоретическом плане сексуальность не казалась мне достойным сюжетом. Мои главные научные интересы касались философии и методологии общественных наук, теории личности и, несколько позже, социологии и психологии юношеского возраста. Но все эти три круга вопросов так или иначе заставляли задумываться над проблемами пола и сексуальности». Что оказалось весьма плодотворно: после выхода книги «Введение в сексологию» (1988 год) доктор философии проснулся знаменитым.

Однако слава первого российского сексолога оказалась не только благом, но и бременем. «В известном смысле я оказался заложником собственной книги, -- пишет г-н Кон. -- Волею случая я оказался в роли просветителя, и перед лицом этой новой задачи мои собственные научные интересы стали второстепенными».

-- Игорь Семенович, почему такая сугубо частная вещь, как секс, всегда вызывала такое дикое внимание властей -- государства, церкви? Казалось бы, заплати налоги -- и... спи спокойно...

-- Сексуальность -- это такая же важная сфера общественной и личной жизни, как труд, как политика. Контроль над сексуальностью -- это контроль над эмоциональной жизнью человека. Понятно, что любые авторитарные системы, не говоря уж о тоталитарных, хотят установить такой контроль. Тогда любые отклонения от принятых норм воспринимаются как вызов и общественной морали, и государству. На самом деле это, конечно, абсурд, когда государство начинает заниматься охраной нравственности. Это не входит в его компетенцию. Государство, по определению Ницше, самое холодное из всех холодных чудовищ... Российское государство, похожее на закрытое акционерное общество олигархов, воров в законе и коррумпированных чиновников, и подавно не может заниматься охраной нравственности. Функция государства -- обеспечить людям безопасность, нормальные условия жизни, и только.

-- Сейчас государство, на ваш взгляд, охраняет нашу нравственность?

-- Претендует на это. Попытки Госдумы и разных других... не сильно уважаемых организаций, их забота о нравственности -- не что иное, как попытка восстановления тоталитарного строя.

Семья не справляется

-- В стране нет сексуального просвещения. В одной петербургской школе показывали голландскую просветительскую кассету, там говорилось о безвредности мастурбации. Был судебный процесс, и это было признано растлением молодежи. Между тем отсутствие сексуального просвещения школьников в ситуации, когда имеет место эпидемия СПИДа, -- это геноцид, потому что никаких других способов ограничить эпидемию, кроме просвещения, не существует. Вот данные исследования, проведенного в прошлом году голландскими и российскими учеными. Они опросили 1600 старших школьников в пяти российских городах, и вот что они пишут: подростковая сексуальность растет, провоцируя опасное для подростка поведение. Так, 42% девочек при первом половом акте не пользуются контрацептивами. Это не идет ни в какое сравнение с тем, что в Европе! Единственное достижение ельцинского десятилетия в социальной сфере -- это резкое уменьшение числа абортов. Но все равно наши показатели самые худшие в Европе.

-- Вы писали, что семья практически не дает подросткам сексуальной информации. Это российская специфика?

-- Нет, так во всем мире. Это очень острый вопрос -- кто должен заниматься сексуальным просвещением. Консервативные люди, и не только у нас, но и на Западе, особенно в Америке, говорят, что это дело семьи. Но семья не справляется с этим нигде. Точнее, пока дети маленькие, семья прививает им отношение к телу и эмоциям, нормы морали, стыда и свободы самовыражения. Это чрезвычайно важно и остается на всю жизнь. Но сексуальным образованием называется систематическое сообщение сведений, которые не гарантируют вам счастья, но дают необходимые знания, помогающие избежать опасностей и трудностей, связанных с сексуальной активностью. Родители по определению этим не могут заниматься и не занимаются. Во-первых, родители сами не уверены в своих знаниях, во-вторых, это очень интимный разговор. Он создает эмоциональную напряженность -- неуютно и детям, и родителям. Единственная работающая линия минимального сексуального просвещения -- это линия «мать--дочь». Но даже это весьма ограниченно, потому что в подробности матери обычно не входят. А когда речь заходит о способах контрацепции и профилактике заболеваний, важны как раз детали. Но, разговаривая на эту тему со своим ребенком, вы понимаете, что начинаете рассказывать ему...

-- О себе?

-- О себе! И подросток не очень это любит, особенно мальчики. У нас 14 миллионов мальчиков растут без отцов, просто громадная безотцовщина. Но даже если отец есть, на эту тему с сыновьями он не разговаривает. С мальчиками говорит либо мама, либо никто, маме неловко, мальчику тоже. В первобытных обществах, где все было расписано и было известно, кто что делает, сексуальным просвещением никогда не занимались родители. Этим занимались специально уполномоченные старшие члены общины, которые в форме соответствующих ритуалов передавали молодежи знания.

-- То есть отсутствие информационной линии «родители--ребенок» даже не феномен европейской культуры?

-- Так во всем мире. Возможно, это связано с запретом инцеста. Потому что это возбуждающая тема, и культура старалась избегать соблазнительных ситуаций, чреватых инцестом.

-- Как выходят из этой ситуации на Западе?

-- Во многих странах есть специальные просветительские программы, рассчитанные на подростков, специальные сайты со стандартными вопросами, интерактивное обучение. Плюс школьные курсы. У нас ничего этого нет. У нас на телевидении полно эротики, а вот получить систематические знания негде. Когда Министерство образования попыталось с помощью ООН поставить экспериментальную работу, против этого начался крестовый поход, который продолжается до сих пор. Сексуальное просвещение сочли большей опасностью, чем СПИД, сифилис и нежелательные беременности.

-- Протесты мотивированы тем, что информация развращает подростков?

-- Да, официальная позиция православной церкви такова: безопасный секс -- это дорога к разврату. Но отсутствие безопасного секса есть дорога к смерти.

-- Кстати, что такое разврат?

-- Это отрицательная характеристика поведения, которое считается безнравственным. Но поскольку представления о нравственности у людей не совсем одинаковые, то и понимание разврата...

-- Что делать родителям, у которых дети-подростки?

-- Надо лет с 12 тактично подсовывать им популярную литературу. Книжки должны лежать открыто, но не навязываться. Некоторых детей оскорбляет, когда вы пристаете к ним с поучениями, ведь это означает, что вы подозреваете их в интересе к проблемам пола. А подростки не любят, когда вторгаются в эту сферу жизни. Если он захочет потом об этом поговорить -- пожалуйста, но предоставьте инициативу ему.

Опять 25

-- Что изменилось за десять лет с момента произнесения легендарной фразы «у нас секса нет»?

-- Тенденции развития у нас те же, что и на Западе, но мы отстаем лет на 25. На Западе в 60--70-х годах происходила сексуальная революция. В 60-е и начале 70-х происходили очень быстрые сдвиги -- более ранний сексуальный дебют, сближение возраста дебюта у мужчин и женщин. Это была часть глобальных процессов, связанных с освобождением индивида из-под жесткого контроля семьи, церкви, государства, общины -- века с XVIII эти процессы идут непрерывно. Так что сексуальная революция -- это долгосрочная тенденция индивидуализации. В середине XX века добавился еще один момент -- появились гормональные контрацептивы. Это была настоящая революция. Она увеличила степень свободы человека и способствовала разведению репродуктивного и сексуального поведения. Думать, что сексуальность -- это функция репродуктивного поведения, неверно. То есть в доисторические времена природа создала механизм, который обеспечивал воспроизводство жизни: сексуальное удовольствие -- награда за примерное поведение, за то, что ты занимаешься продолжением рода. Как очень часто бывает, эти механизмы давно разошлись, стали автономными. Но сознание действовало по принципу «у меня есть мнение, но я с ним не согласен», и поэтому критерием сексуальной нормы продолжали считать лишь то, что может обеспечить продолжение рода. Отсюда все эти представления о противоестественности любого сексуального поведения, которое заведомо не приводит к рождению детей. Это касается и однополой любви, и мастурбации, анального и орального секса. Этим занимались во все времена... Древнейшее изображение орального секса относится к каменному веку.

-- А где оно было обнаружено -- в Африке?

-- Это наскальный рисунок, он был сделан во Франции. Правда, тогда еще не было Франции... Так вот, гормональная контрацепция изменила соотношение власти в пользу женщин. Вообще вся сексуальная революция -- это прежде всего женская революция. Раньше планирование рождаемости зависело прежде всего от мужчины, а сегодня грамотная женщина может принимать решение, даже не поставив в известность своего партнера.

-- Как это сказалось на их отношениях?

-- Отношения становятся партнерскими. Они всегда были неравноправными и сегодня в какой-то степени остаются такими же, но сдвиги громадные, прежде всего социально-экономические. Женщина обрела экономическую независимость от мужчины, а значит, свободу выбора партнера или супруга. Выравнивание норм поведения в постели -- производная от этой свободы. Например, было известно, что девочки созревают на два-три года раньше своих ровесников-мальчиков, но сексуальную жизнь они начинали значительно позже. И были теории, которые рассказывали, что у женщин позже созревают эротические потребности. Последние десятилетия показали, что это не так. В частности, возраст сексуального дебюта у девочек стал снижаться, во многих европейских странах он уже сравнялся, и более того -- в скандинавских странах, где самая либеральная сексуальная мораль, девочки начинают сексуальную жизнь на год-полтора раньше, чем мальчики. У нас мальчики начинают раньше, и сексуальная жизнь у них происходит более интенсивно, но тенденции развития всюду те же самые. И вот вначале на Западе эти сдвиги сопровождались издержками, вызывали панику. А теперь там удивляются, если люди сначала женятся, а потом ложатся в постель -- это кажется странным. Люди поняли, что запретить подростковую сексуальность невозможно, единственный выход -- дать соответствующие сведения. Исследования, которые проводились ВОЗ во многих странах, в том числе и в Штатах (это самая отсталая страна западного мира) показывают: никакие программы сексуального просвещения не способствуют ускорению начала половой жизни, они только делают ее более благополучной, уменьшая факторы риска.

-- А как дело обстояло у нас? Была ли в России сексуальная революция?

-- Сдвиги, происходившие у нас, были параллельны тем, которые шли на Западе. Наибольшие сдвиги отмечались в 60--70-е. Когда об этом говоришь западным людям, те удивляются: как же так, ведь западного влияния в то время не было. А его и не нужно, это объективный процесс. Только то, что на Западе происходило в открытую, у нас было под ковром. Поведение менялось, установки менялись, а вслух говорили «у нас секса нет». Каков результат? Тенденции развития те же самые, но с отставанием примерно на 25 лет. В недавнем исследовании сравнивалось поведение и установки петербуржцев 1996 года с финнами 1992-го. И оказалось, что сегодняшние петербуржцы напоминают финнов не 1992-го, когда в Финляндии провели последнее национальное исследование, а 1971-го. А в 1971-м в Финляндии был пик сексуальной революции, понимаемой как индивидуальная свобода, когда все возможно. Дальше в Финляндии, как и в других европейских странах, пошел другой процесс. Там обратили внимание на качественные показатели: равенство мужчин и женщин, партнерские отношения.

-- Так в чем, собственно, разница между современными питерцами и современными же финнами?

-- В том, что если есть только «свобода от», этого недостаточно. Она имеет еще одно, положительное измерение -- «свобода для». И тогда выясняется, что сексуальное удовольствие -- это не просто удовольствие от какой угодно женщины или какого угодно мужчины, это устойчивые парные отношения, они включают в себя интимность, любовь и многое другое.

-- Раскрепостившись, люди ставят себе некоторые ограничения?

-- Конечно, но не милицейские, а самоограничения. Даже мальчики понимают: запретов нет, но не надо с кем попало и как попало, то есть возникают качественные критерии. А наша ситуация 1996-го гораздо хуже, чем финская 1971-го... Эти данные есть в моей книге «Подростковая сексуальность на пороге XXI века». Гарантий счастья свобода сама по себе не дает, тем более что возникают новые проблемы. Судите сами: по данным этого питерского исследования, сексуального удовольствия не получают 5 процентов мужчин и 36 процентов женщин.

-- Многовато.

-- Многовато. Можно попытаться свалить на политику: ах, советская власть, отсутствие сексуального просвещения, угнетенные женщины, неопытные мужчины. Если бы дело было только в этом! Не помню точную цифру, но в Финляндии в 1992 году разница между мужчинами и женщинами в этом вопросе тоже была достаточно велика. С женщинами дело обстоит сложнее... Некоторые наши женщины говорили, что вместо сексуального удовольствия они получают моральное -- им нравится доставлять удовольствие мужчине. Что ж, это тоже удовольствие, в нем есть свой чувственный компонент.

-- Почему именно сейчас студенты пишут в опросах, что планируют для себя пять-шесть браков?

-- Это мировые процессы, связанные с ростом социальной мобильности. Раньше было как: где человек рождался, там и умирал, профессию не менял, супруга не менял, и это подавалось как идеал. Сегодняшнее общество более мобильно, и вне зависимости от того, нравится вам это или нет, приходится менять и место жительства, и место работы, и профессию. Для этого нужна соответствующая установка. С семейной жизнью происходит то же самое, не только потому что сексуальность признана в правах. Раньше была большая семья, а продолжительность жизни была ниже. И прожить в большом семейном коллективе 15--20 лет, не разлюбив друг друга, гораздо легче, чем прожить вдвоем 50 лет.

Дело молодое

Спасибо социологам начала прошлого века -- они дали нам возможность сравнить сексуальное поведение современной молодежи с поведением студентов в 1902 году. Тогда в России прошел первый опрос на эту тему, охвативший около двух тысяч человек. Так вот представления о том, что тогдашний студент целиком был погружен в революционную деятельность, не соответствуют действительности. Примерно 10--15% юношей, ответивших на вопросы социологов в 1902 году, включались в сексуальную жизнь аж до 15 лет, к 17--20 соответствующий опыт имели уже 73% студентов, а средний возраст сексуального дебюта колебался между 16 и 18 годами. Практически все молодые люди потеряли девственность до брака.

А вот тогдашние студентки от них сильно отставали. Во-первых, из тех, кто не состоял в церковном браке, сексуальный опыт имели только 18%. Почти 90% девушек 17--20 лет и более 45% 21--25 лет вообще никогда не занимались любовью. Дебют у девушек случался на 8--10 лет позже, чем у юношей, -- примерно в 26 лет... Разумеется, мы говорим о незамужних. Замужние приобретали опыт в 21,4 года -- в те времена это был средний возраст вступления российской женщины в брак.

Потом была революция и недолгая свобода -- брачная, сексуальная; потом пришла реакция, продлившаяся, с разными вариациями, до 70--80-х. Как ни удивительно, к середине 80-х годов прошлого века с мужчинами не произошло никаких радикальных изменений. Один из важнейших показателей -- возраст дебюта -- почти не изменился: 18,1 года. А вот женщины -- те получили почти шесть дополнительных лет (возраст дебюта снизился до 20,6 года).

Что мы имеем сегодня? В 1995-м 80% ленинградских студентов и столько же процентов студенток (в 1972-м -- соответственно 78 и 45%) имели добрачные связи, сексуальную жизнь стали начинать в 16--18 лет (52,8% опрошенных) или чуть позже -- в 19--21 год (30,3%).

К 1997-му, как пишут исследователи, московская молодежь имела более либеральные сексуальные установки, чем в Англии или во Франции. Студенты считали добрачный секс нормой, весьма лояльно относились к внебрачным связям, случайному сексу, однополой любви и проч. Девушки, понятно, были строже юношей: например, случайные связи не одобряют 51% первых и 30,5% последних. Кстати, в Великобритании молодежь более сдержанная: против случайных связей высказались соответственно 76,1% девушек и 48,5% юношей. Партнеров у наших студентов ничуть не меньше, чем в других странах, но девушки, правда, отстают от ровесников: у молодых людей между 18 и 23 годами в среднем насчитывается 2,8 партнера, у барышень только 1,8. Первый опыт студенты МГУ в большинстве своем приобретают с малознакомым человеком.

Данные бюллетеня «Население и общество», №36 (ИНП РАН)