На протяжении последних пятидесяти лет число банков во Франции остается примерно одинаковым: от 350 до 400. Это и частные финансовые заведения, и государственные, и акционерные, и принадлежащие всевозможным зарубежным структурам. И клиенты у них разные, и характер работы, и специфика обслуживания... Общее, пожалуй, только одно: настороженное, едва ли не враждебное, отношение к человеку, пытающемуся открыть счет. Тем паче, если этот потенциальный клиент лично незнаком руководству банка, приехал из-за рубежа, французом не является и, вообще, на языке Рабле и Дюма-отца ни слова не говорит. Русский, из России? О, это повод для утроенной бдительности со стороны потомков Гобсека и папаши Бовари! Даже у самого малозначительного банковского служащего в Пятой республике наша страна автоматически ассоциируется с мафией, торговлей оружием и красной ртутью, а также -- почему бы и нет? -- с тайными деньгами КПСС, КГБ, олигархов и прочих кавказских террористов...

«Я хотел бы открыть у вас личный банковский счет» -- эта, казалось бы, незамысловатая фраза, сказанная с московско-нижегородским акцентом, вызывает у парижских клерков плохо скрываемую бурю эмоций. Сперва чиновник сдержанно поинтересуется, почему вы выбрали именно этот банк и никакой другой. Потом же, когда выяснится, что персонально вас этому банку рекомендовать некому и ваш выбор абсолютно произволен, к вам откровенно потеряют интерес. Если же еще попутно выяснится, что вы проживаете не только вне Франции, но даже и не в пределах Европы, возмущение потревоженного «кадра» у банковской стойки сменится холодным презрением к наглому неофиту. Вам, ничтожному в этом храме финансов, остается только стать предельно маленьким, незаметным и раствориться в розовом парижском пространстве как можно быстрее... Понимаю, что рискую оказаться в глазах читателей неким банковским мазохистом, но сознаюсь честно: я неоднократно испытал описанное. Сперва -- в славном банке Credit Lyonnaise.

Когда я в первый и последний раз появился в этом принадлежащем французскому государству неоскудевающем заведении, то руководствовался лишь одним желанием: открыть счет в отделении любого банка как можно ближе к полюбившейся мне гостинице. Как быстро выяснилось, моя логика была совершенно неубедительной для сотрудников. Они принялись сначала допытываться, почему я задумал открыть счет именно в парижском банке, а не в лондонском или, скажем, в венском. Когда же я обезоружил их своим признанием в любви к Парижу, они заметно поувяли, но при этом не сделались по отношению ко мне менее непреклонными. В конце концов мне открытым текстом дали знать: «Мы работаем во Франции только с иностранной клиентурой, постоянно проживающей в нашей стране. Если же вы желаете открыть счет в Credit Lyonnaise, то в Москве вот уже который год действует представительство банка. Туда и обращайтесь!»

Решив не сдаваться, я пошел в соседнее отделение другого хорошо известного банка -- бельгийского Fortis. Там клерки отдела по работе с частными лицами были еще решительнее: «С туристами не работаем. И вообще, предпочитаем обслуживать организации, финансировать большие проекты». Но я не сдавался: «А какие документы потребовались бы мне для открытия счета, если бы я проживал в Париже?» Передо мной возникли несложная анкета и прилагаемый к ней список необходимых документов: удостоверение личности, копия последней налоговой ведомости, подтверждение французского места проживания (квитанция за электричество или за стационарный телефон) плюс три последних ведомости о выплате мне зарплаты...

Впрочем, я тоже не лыком шит! На следующий день после вышеописанной двойной банковской обструкции я рассказал о моем финансовом Ватерлоо парижским друзьям, которые, как выяснилось, оказались людьми не только симпатичными, но и влиятельными. Сперва они искренне потешались над моей провинциальной наивностью и финансовой настырностью, а потом позвонили родственнику своего дальнего родственника, работающему каким-то мелким начальником в старинном банке Paribas, и поутру тот открыл мне личный банковский счет одним легким росчерком пера. «Пистон» -- так называется это у французов. Причем этот распространенный термин к финансовой лексике никакого касательства не имеет. Это все равно, что наш, столь дорогой постсоветскому сердцу, блат. С одним лишь важным отличием: «пистона» в Пятой республике не стесняются, напротив -- им гордятся.

Итак, подытоживаю: если вы обуреваемы желанием открыть счет в парижском банке, подготовьтесь к штурму этой мечты с той же тщательностью, как если бы ваш единственный отпрыск по достижении рокового рубежа восемнадцати лет поступал в институт с военной кафедрой. Запаситесь рекомендациями «полезных людей», загодя подключите все возможные и невозможные связи, дружно поднимите на ноги родственников и друзей... Ежедневно и еженощно помните о сладком слове «пистон»! Иначе в сейф ни одного приличного французского банка вам ни одного кровного сантима вовек не положить.