Самый популярный среди российских миротворцев в Южной Осетии анекдот. Комбат распекает ротного: «Смотри, твой коллега, когда солдат у него тонул, сам его из воды вытащил. Когда танк в боксе загорелся, сам тушил. Герой, понимаешь! Тебе же и рассказывать не о чем». Ротный отвечает: «Так, может быть, лучше поговорим про таких командиров, у которых и солдаты не тонут, и танки не горят!»

«Вот и мы так, -- говорит вашему корреспонденту командующий смешанными силами по поддержанию мира в зоне грузино-осетинского конфликта генерал-майор Василий Приземлин. -- Вспоминают на юбилеи. Каждое 14 июля, когда отмечается годовщина ввода миротворцев. Это хорошо -- значит, свою задачу выполняем».

47-летний Приземлин -- генерал боевой. Во время первой чеченской войны командовал дивизией. Потом Академия Генштаба и снова Грозный, где служил военным комендантом в 2000-м. Потом -- в другую горячую точку, в Южную Осетию. Но эти две «точки» как небо и земля.

Каждый четверг в Цхинвали, в объединенном штабе (генерал командует российским, грузинским и осетинскими батальонами миротворцев), на территории бывшего советского инженерно-саперного полка, совещания по оперативной обстановке. Вопросы разные. Сосед-грузин у соседа-осетина лишний кусок земли оттяпал. Сосед-осетин соседу-грузину воду перекрыл. Или вырубка леса незаконная. Миротворцы как судьи. Боевому генералу не обидно, наоборот. «Лучше конфликты душить в зародыше, -- говорит Приземлин. -- Вот тут опыт административной работы комендантом Грозного кстати. Мы же здесь как военная администрация».

Спустя десять лет после того, как миротворцы прервали грузино-осетинское кровопролитие, «голубые каски» могут показаться кому-то лишними. Пусть, мол, «бытовухой» занимаются правоохранительные органы. Но даже в Тбилиси, где грезят выводом миротворцев из Абхазии, так не считают. Эдуард Шеварднадзе сказал газете «Время новостей», что в зоне грузино-осетинского конфликта ситуация еще «достаточно сложная», поэтому для вывода российских миротворцев «время еще не пришло». С ним согласен и президент непризнанной Республики Южная Осетия Эдуард Кокойты, считающий российских мироворцев «главными гарантами» невозобновления военных действий. Старший лейтенант Александр Зудилкин, начальник заставы в Авневи (Знаурский район), поясняет: быт бытом, но как что не так, горячие кавказцы хватаются за топоры, после чего до возобновления этноконфликта -- один шаг...

Летом на заставе в Авневи -- благодать. Ветерок колышет российский триколор, сверху, с возвышенности, село как на ладони. Зимой ветерок превращается в ураган, видимость плохая. Солдаты держат на заставе несколько дворняг -- ночами те тоже «патрулируют», ближе чем на сто метров незнакомцев не подпускают. Застава -- это мотострелковый взвод с приданными расчетами минометчиков и гранатометчиков. Три БМП врыты в землю. Авневи -- село смешанное, грузино-осетинское. Главное на службе -- быть хорошими дипломатами. На каждой российской заставе (всего таких в зоне конфликта четыре) есть военный наблюдатель, в обязанность которому вменяется общаться с местными мужиками, сходящими с ума от разъедающей непризнанную республику безработицы. Каждая пьяная драка может вырасти в нечто большее. Российские офицеры-миротворцы как третейские судьи. И так каждый день до вечера -- потом на четыре часа в Цхинвали и села подают свет из Северной Осетии. На заставе солдаты скинулись и купили видеомагнитофон. Это практически единственное развлечение -- газеты привозят раз в месяц.

Миротворцы -- это контрактники. Их отбирают в 58-й армии после года срочной службы. В месяц получают до 5 тысяч рублей. С офицерами сложнее. Денежное довольствие, в зависимости от звания, от 6 до 8 тысяч. Но в «голубые каски» (в Южной Осетии служат до 70 российских офицеров и прапорщиков) идут из-за командировочных в горячую точку. Первые два месяца суточные -- 45 долларов, оставшиеся десять месяцев -- по 32 доллара. Но это, как выясняется, только на бумаге. Военный наблюдатель Виктор Скидан говорит, что командировочные приходиться выбивать через суды. И что? «Суды выигрываем, но налички все равно нет», -- сетует майор. Ему, получившему осколочное ранение в голову в Аргунском ущелье, государство до сих должно 8 тысяч долларов еще за Чечню.

Что будет, если однажды мужики предпочтут «топорам» нечто более «весомое»? Василий Приземлин утверждает, что боеприпасы хранят в каждой семье. Прошло десять лет после конфликта, но, по словам Василия Приземлина, оружия изъято или сдано добровольно всего полторы тысячи единиц. «Это один процент того, что есть на руках», -- подсчитывает генерал.

Российские миротворцы клянут ОБСЕ, который включен в переговорный процесс. Несколько месяцев назад ОБСЕ предложил населению сдавать оружие и боеприпасы под материальное поощрение. Как рассказывает майор Скидан, гранату и противотанковую мину оценили в 50 долларов, автомат -- в 200, пулемет -- в 300. Людей это «задело», стали нести припрятанное. Первая акция прошла торжественно: ОБСЕ наличные не выдавал, но приобрел для школы в Цхинвали пять компьютеров. После чего почин увял. «Говорят, денег нет, спонсоров по всей Европе ищут, -- рассказывает Скидан. -- Но народ их не понял и уже вряд ли поверит».

«Вообще, -- говорит Приземлин, -- здесь нередко получается так, что дипломатия как бы сама по себе, люди сами по себе. Какие-то документы рожают с трудом, и уже через неделю о них никто не помнит. Да, десять лет без войны. Но ведь только доедают остатки социализма. Ничего не создается. Кто мог уехать -- уехал, российское гражданство получают пачками. Наркоманов полно. Стабильность без экономики только показная. Если так и дальше пойдет, деградация будет полной. Это же ведет к бандитизму».

Видимо, поэтому и понимают обе стороны, что без миротворцев никак нельзя. В зоне конфликта (километров 100 на 50 вдоль и поперек) 13 застав и два подвижных поста. Кроме Авневи российский флаг поднят еще в Арцеви, Эредви и Калети. За десять лет потери российского батальона -- два военнослужащих. Генерал Красовский, бывший командующий, скончался от сердечного приступа. И еще один солдат по неосторожности, разряжая автомат. Нападений на застав не было. Но сейчас осетины просят миротворцев увеличить контингент.

После появления в Грузии американских военных в Цхинвали, как и в Сухуми, забеспокоились. Председатель юго-осетинского парламента Станислав Кочиев в интервью газете «Время новостей» старается оперировать фактами. «Американцы будут готовить в числе контртеррористических подразделений горных стрелков в Сачхере, это же осетинское направление, -- говорит Кочиев. -- Кроме того, в Гори, в 30 км от Цхинвали, танковая часть минобороны Грузии, которую недавно турки привели в полный порядок, отремонтировала технику. Провели грузины ротацию своего батальона миротворцев, укомплектовав его одними морпехами. Без конца над Цхинвали вертолеты военные летают. Наконец, разведчиков засылают. Как тут не беспокоиться?»

«Разведчики» -- особая статья. В Цхинвали гордятся, как сказал Кочиев, «революционной бдительностью» органов и местного населения. Недавно депортировали троих норвежцев, которые «осуществляли несанкционированную фотосъемку государственных объектов и военнослужащих» (в МИД Грузии об этом ничего не слышали). «Говорили, что экскурсанты, но кто это на экскурсию в зону конфликта приезжает, -- возмущается председатель парламента. -- И потом, все знают, какая серьезная разведка у Норвегии».

Все эти опасения местных руководителей Василий Приземлин называет «логичными», но исключает возможность увеличения контингента. «Нет необходимости, -- говорит он. -- Наших миротворцев 460, осетин -- 480 и грузин -- до 200 (по штату в каждом батальоне должно быть по 500 военнослужащих, но с призывом в грузинскую армию повсеместно проблемы), этого достаточно». Российские военные проводят с грузинскими и осетинскими братьями по оружию занятия по боевой подготовке. К параду в честь десятилетия ввода миротворческих сил вместе тренировались на стадионе в Цхинвали. Вместе заглядывают в кафе «Миротворец» в двух шагах от штаба ССПМ. «Даст бог, 20-летия миротворцев отмечать не будем, но пока говорить об этом очень рано», -- говорит министр иностранных дел Южной Осетии Мурад Джиоев.

Во время конфликта в начале 90-х, разгоревшегося из-за политики провинциального фашизма Звиада Гамсахурдиа и сепаратистских амбиций Цхинвали, погибли 947 человек, ранения получили 3500. Без вести пропавшими по сей день считаются 132. Беженцами и вынужденными переселенцами стали 43 тысячи человек. В 1990 году бывшая Юго-Осетинская автономная область провозгласила себя независимой республикой. Сейчас, по самым оптимистичным подсчетам, в Южной Осетии проживают свыше 80 тысяч человек, большинство -- российские граждане. «В том числе все руководство», -- признает Станислав Кочиев.