Одно из самых интригующих расследований российских спецслужб - об убийстве 17 октября 1994 года на своем рабочем месте корреспондента газеты «Московский комсомолец» Дмитрия Холодова - завершилось вчера для них полным провалом. Московский окружной военный суд после более чем 1,5-годового изучения собранных Генпрокуратурой материалов, в конце концов, полностью оправдал всех шестерых подсудимых. Председательствующий на процессе генерал-майор юстиции Владимир Сердюков (известный еще тем, что ранее вел дело о теракте на Котляковском кладбище - также завершившимся оправданием обвиняемых) счел все доказательства вины подсудимых необъективными. Сразу же после оглашения приговора бывший начальник разведки ВДВ полковник Павел Поповских, майор ВДВ Владимир Морозов, майор ВДВ Александр Сорока, майор ВДВ Константин Мирзаянц, заместитель руководителя охранного предприятия «Росс» Александр Капунцов и предприниматель Константин Барковский были освобождены из-под стражи. По обвинению в убийстве журналиста Холодова они провели под арестом по 3,5-4 года, и сразу по выходу из зала суда объявили, что теперь намерены сами судиться с Генпрокуратурой и требовать возмещения нанесенного им материального и морального ущерба.

Представители же Генпрокуратуры, ранее уверенно заявлявшие о полном раскрытии «дела Холодова» - первого в российской истории громкого убийства журналиста в связи с его профессиональной деятельностью, восприняли решение суда болезненно. Гособвинитель Ирина Алешина, пока зачитывали приговор, выглядела подавленной и расстроенной, и вскоре собрала пресс-конференцию, на которой заявила, что «возмущена сегодняшним решением суда». По мнению г-жи Алешиной, он не учел почти все доводы обвинения - данные по началу чистосердечные признания подсудимых (написанные на имя лично генпрокурора), выводы многочисленных экспертиз, показания десятков свидетелей. Представители же следственной группы, занимавшейся этим делом, вообще высказали сомнение в объективности судьи Владимира Сердюкова, припомнив, что по делу о «Котляковском взрыве» он тоже всех оправдал, но вышестоящая судебная инстанция потом его вердикт отменила. Впрочем, признавать поражение прокуроры категорически отказались и вчера вечером уже сообщили, что сегодня-завтра обжалуют приговор. Протест готовит и сама генпрокуратура, кроме того, кассационную жалобу подадут потерпевшие по делу - сотрудница «Московского комсомольца» Екатерина Деева (при взрыве она была ранена) и родители погибшего журналиста Юрий и Зоя Холодова.

Дмитрий Холодов специализировался на армейской тематике и был известен как автор статей, разоблачающих безобразия в армии и злоупотребления военных. В то злополучное утро неизвестный позвонил Холодову и оставил на автоответчике сообщение о том, что для журналиста в камере хранения Казанского вокзала лежит кейс с документами о злоупотреблениях чинов из Западной группы войск. Журналист, придя на работу, сразу отправился на вокзал и получил чемодан. Когда, вернувшись, корреспондент положил его на свой рабочий стол и стал открывать, сработала вмонтированная в кейс мина-ловушка.

«Военный» след прокуратура начала отрабатывать сразу же, регулярно вызывая на допросы офицеров ВДВ, однако аресты начались только в начале 1998 года. Тогда в редакцию «МК» явился Александр Маркелов, ефрейтор-контрактник 45-полка ВДВ (дислоцированного в Сокольниках) и сообщил, что готов назвать убийц журналиста, если ему дадут обещанное вознаграждение в 3 тыс. долларов. Именно на основании его заявления и были арестованы четверо офицеров ВДВ и двое их приятелей. Поначалу ходили слухи, что «заказал» Холодова сам министр обороны (сам профессиональный десантник), недовольный разоблачениями - в связи с этим Павла Грачева вызывали на допрос. Однако потом следствие выстроило другую версию - что г-н Поповских, зная о раздражении министра журналистами, решил выслужиться и проявил инициативу, поручив подчиненным ликвидировать Дмитрия Холодова.

Пока шло следствие, особых проблем у прокуратуры не было, но как только начался процесс, скандалы начались одни за другим. Выяснилось, что ефрейтор Маркелов несколько раз менял показания, то утверждая, что оговорил свое начальство, то, наоборот, что командиры ему угрожали. Подсудимые заявили, что писали признания под давлением следствия. Также запутали дело противоречивые заключения многочисленных экспертиз (была ли на самом деле похищена взрывчатка в части и она ли использовалась в бомбе) и взаимоисключающие показания свидетелей. Так, сами подсудимые и их защита нашли очевидцев, подтвердивших, что, к примеру, гг.Мирзаянц и Барковский (по версии следствия, оставившие бомбу на вокзале) во время преступления якобы находились не в Москве, а в других городах. И даже нашли кладовщика камеры хранения, который заявил, что в день трагедии не выдавал Холодову никакого чемодана.

В результате судья Сердюков согласился с подсудимыми, что они стали жертвами «прокурорской охоты на ведьм», и фактически на данный момент оставил «дело Холодова» еще одной нераскрытой тайной российской криминальной истории. По крайней мере, до рассмотрения обещанных протестов.