Длившуюся около полутора лет дискуссию о реформировании электроэнергетики еще нельзя считать завершенной. Хотя на внеочередном заседании в субботу правительство и решило одобрить «Основные направления реформирования», подготовленные Минэкономразвития, но с оговоркой -- доработать в течение месяца «с учетом мнения» рабочей группы Госсовета под руководством томского губернатора Виктора Кресса (читай: советника президента Андрея Илларионова). Правда, через месяц обсуждения уже не будет: документ сразу поступит на подпись премьеру Касьянову. Однако подковерная борьба вся впереди. И касьяновская подпись дастся большой кровью действующих в энергетической драме лиц. Глава РАО «ЕЭС» Анатолий Чубайс заявил: «Мы ожидаем последней атаки тех, кто проиграл, но скорее всего у них ничего не получится. Программе реструктуризации дан старт, и с воскресенья мы начинаем ее реализовывать». Глава МЭРТ Герман Греф был дипломатичнее: у г-на Кресса «есть, что позаимствовать».

Противники планов РАО «ЕЭС России» и МЭРТ во главе с г-н Илларионовым попытались в минувшую пятницу убедить Владимира Путина отменить заседание правительства. Доложить о результатах работы рабочей группы Госсовета пошли Виктор Кресс и два его заместителя -- Андрей Илларионов и Герман Греф. Как стало известно газете «Время новостей», в течение часа г-н Илларионов доказывал необходимость перенести заседание, но президент был неумолим. Более того, в подготовленной резолюции на доклад рабочей группы он зачеркнул слово «руководствоваться» и написал «учесть при рассмотрении». После встречи с начальником г-н Илларионов сообщил прессе, что, когда рассматривались спорные вопросы между гг. Грефом и Крессом по всем пунктам, кроме одного, «симпатии президента были на стороне текста группы Кресса». Но г-н Путин счел неуместным принимать решение за правительство, которое обязано это делать по закону.

В Белом доме в отличие от г-на Илларионова считают, что президенту не так уж однозначно понравился «крессовский» труд и что он был не против того, чтобы кабинет принял грефовский вариант.

Так как концепция МЭРТ лежит где-то посредине между двумя крайними позициями, которые отстаивают гг. Илларионов и Чубайс. Говорят, что не последнюю роль в том, чтобы решение уже, наконец, было принято, и без публичного скандала, сыграл глава президентской администрации Александр Волошин.

А премьеру удалось добиться, чтобы даже на заседании кабинета коллеги-оппоненты не переходили рамки правительственных приличий. Хотя из 14 выступающих в прениях ни один не удержался, чтобы не сказать что-нибудь «лестное» противнику». Блеснул г-н Чубайс. Он призвал правительство действовать в соответствии с Конституцией. То есть принять концепцию МЭРТ, так как Госсовет не является органом, чьи документы может рассматривать и утверждать кабинет министров. По регламенту крессовский труд мог быть использован только как справочный материал. Для равновесия г-н Чубайс покритиковал и г-на Грефа: «За четыре месяца работы МЭРТ концепция ухудшилась. Стала более вялой и менее выразительной». В финале глава РАО сообщил присутствующим, почему случился кризис в Калифорнии, -- потому что «в реформировании энергосистемы этого штата участвовали 73 человека, были учтены все мнения и найдены все компромиссы». «И развалили до основания», -- закончил он.

Ни один из министров не высказался в пользу Кресса--Илларионова. И Минфин, и Минатом, и МАП -- все голосовали за г-на Грефа. Даже в Минэнерго, не завизировавшем проект МЭРТ, нашелся чиновник, поддержавший на заседании кабинета г-на Грефа, -- замминистра Иван Матлашов. Глава МАП Илья Южанов подчеркнул, что правительство сделало выбор в пользу «конкурентного рынка против рынка акционерных обществ». Попутно он сравнил г-на Илларионова со Збигневом Бжезинским и отметил, что в Приморье как раз имеется классический вариант вертикально интегрированной энергетической компании, за который ратует президентский советник. Единственным членом кабинета министров, кто перепутал ногу, стал глава МПС Николай Аксененко. Он хотел что-то сказать, и получилось: «Сейчас понятно, что на горизонте грозовая туча. И в ней есть все: и дождь, и град, и молния. И непонятно -- убьет или не убьет. Или намочит. Главное -- система защитных мер. А сейчас солнышка не видно. Неясно, обогреет или замерзнешь».

Г-н Илларионов в правительстве выступил неожиданно скромно, зато наверстал упущенное в интервью РТР, заявив, что считает правительство зависимым от менеджмента РАО.

Интересно, что в программе Грефа конечный срок ликвидации РАО «ЕЭС России» обозначен 31 марта 2004 года. Как заметил г-н Чубайс, эта дата «подозрительно совпадает с некоторыми политическими событиями в России».


Анатолий Чубайс начинает

В РАО «ЕЭС России» уже начинают реализовывать программу реформ. Глава компании Анатолий Чубайс рассказал о ее первых шагах.

Первый этап включает в себя создание системного оператора рынка (100-процентной дочерней компании РАО), администратора торговой системы (компания, учредителями которой выступят участники рынка), федеральной сетевой компании (выделение в еще одну 100-процентную «дочку» РАО всех сетей, возможно, кроме распределительных), нескольких (восемь-двенадцать) крупных генерирующих компаний, а также подготовку изменений в законодательство.

Срок проведения первого этапа -- три года. При этом крупные инвестиции (ради чего, собственно, и затевалась реформа) пойдут лишь в конце второго этапа (через пять лет), когда, как считает Чубайс, инвестору можно будет продать крупный пакет акций генерирующей компании. Наиболее вероятен, по мнению главы РАО, следующий вариант продажи. Генерирующая компания (а фактически -- правление РАО, так как она -- 100-процентная «дочка» холдинга) проводит допэмиссию акций -- «может, 25%, а может, и 50%, чтобы привлечь именно стратегического инвестора», -- и затем продает эту долю.

С продажей собственности менеджментом компании не согласен замминистра экономразвития Андрей Шаронов; по его мнению, это прерогатива государства. Анатолий Чубайс же заявил, что решение о продаже в соответствии с недавно принятыми поправками в устав утверждает совет директоров РАО, в котором подавляющее большинство представителей государства. «Я сам буду заставлять совет директоров принимать решение, -- сказал Чубайс. -- В противном случае может быть такая ситуация: я получу взятку, об этом все узнают, и потом правительство будет останавливать сделку. Поэтому моя задача -- сделать процесс необратимым в самом начале».