Настала пора чеченскому народу самому встать на свою защиту. Примерно так можно сформулировать идею администрации Ачхой-Мартановского района республики о «создании добровольных народных дружин из числа сельской молодежи». Выступая по местному телевидению, глава райадминистрации Шамиль Бураев призвал молодежь вступать в народные дружины и помогать правоохранительным органам в борьбе с бандитами. Так, по его мнению, можно убить сразу двух зайцев: молодые, хорошо знающие местность люди перестанут маяться от безделья, встанут на защиту собственных домов и смогут воспрепятствовать набегам боевиков, ночным обстрелам, минированию дорог. И почувствуют доверие к себе как со стороны местной власти, так и республиканской, и федеральной.

Между тем о том, что эффективно противостоять боевикам в Чечне могут только сами чеченцы, корреспонденту газеты «Время новостей» говорили не раз. Надо только, уверены пожелавшие остаться неизвестными представители чеченской диаспоры в Москве, помочь им объединиться, и лучше всего, если это произойдет на основе родовых союзов. Разработаны даже соответствующие документы, что-то типа концепции, о соглашениях (договорах) между различными родовыми общинами.

У чеченцев никогда не было государства в общепринятом смысле, с развитым чиновным аппаратом. Столетиями в Чечне правил общественный совет из представителей тейпов -- Мехк-кхел, который решал важнейшие вопросы, устанавливал нормы поведения. А до сведения народа эти нормы доводили также общественные родовые советы. Хотя тейповые отношения уже не играют большой роли в Чечне, родовые связи пока еще очень сильны. В одном населенном пункте может быть несколько родовых общин (кровно-родственных союзов) разных тейпов. Каждый такой союз возглавляет самый уважаемый человек, независимо от его возраста и материального положения. И все родственники, входящие в этот союз или общину, беспрекословно ему подчиняются. При этом чеченцы руководствуются в жизни довольно строгими правилами: у них, например, считается позором не помочь родственнику. Все проблемы, возникающие с кем-либо из родственников, надо решать силами общины, «вынести сор» за ее пределы считается также позорным. Этим, кстати, отчасти объясняется «покрывательство» чеченцами неблаговидных дел их родных, в том числе и захват заложников. В Чечне немыслимо доносительство, потому что вступают в силу законы кровной вражды: доносчик остается один на один с семьей и родственниками пострадавшего от доноса, и они, по чеченским обычаям, имеют право требовать возмещения ущерба деньгами или кровью.

В последнее время в Чечне бывают случаи, когда родовые союзы разных тейпов, проживающие на одной территории, договариваются между собой: так федеральным войскам без боя были сданы многие села. Однако для того, чтобы, например, заставить чеченца не помогать своему родственнику, даже если он в банде, нужны более основательные аргументы, нежели словесная договоренность. И здесь, считают сторонники соглашений на основе родовых союзов, могут помочь письменные общественные договоры. Например, об охране порядка, или о недопущении вооруженных людей на территорию населенного пункта, или о том, что в этом селе не должны содержаться пленные. Участники договоров могут гарантировать безопасность гостям, в том числе военнослужащим российской армии. В этом случае нарушение договора будет оскорблением всего села.

Точно так же участники общественных договоров между родовыми общинами могут взять под охрану не только село, но и близлежащую территорию, что наверняка понадобится по мере восстановления коммуникаций, железнодорожного полотна, дорог.

Для поддержания порядка придется создавать народные дружины, точно так же, как намерены в Ачхой-Мартане. Только подчиняться они будут известным, уважаемым в селах главам родовых общин, с которых в случае чего и спросить можно.

Со стороны федерального центра, по мнению авторов концепции, при этом потребуется всего лишь некая хитрая тактика: рамочные общественные договоры должны быть разработаны на основе российских законов.