Завершившийся в Махачкале процесс над Салманом Радуевым, первый суд над по-настоящему знаменитым чеченским сепаратистом, несмотря на внешнюю открытость, оставил без ответов целый ряд интересных вопросов: о роли подсудимого в жизни Чечни, об обстоятельствах его ареста, о его отношениях с другими чеченскими лидерами, с российскими бизнесменами и чиновниками. Федеральные власти явно не желали вдаваться в дискуссии о причинах «чеченской проблемы», предпочитая говорить о конкретных событиях -- нападении на Кизляр и Первомайское и о теракте на вокзале Пятигорска.

Резоны «федералов» вполне понятны. Удивительно, почему сам Радуев, отличавшийся раньше пристрастием к громким заявлениям, безропотно пошел на поводу у обвинителей, не сделав ни одного серьезного разоблачения. Люди, хорошо знавшие и общавшиеся с Радуевым до и после ареста, в один голос уверяли корреспондента газеты «Время новостей», что подсудимый сознательно занял осторожную позицию. По словам наших собеседников, Радуев всерьез надеется выйти на свободу через пять-шесть лет и при поддержке своих российских знакомых стать... президентом Чечни.

До последнего времени Радуев уверенно заявлял, что власти обойдутся с ним мягко: дадут лет 10--15. Но на свободу он собирается выйти гораздо раньше, поскольку будет востребован в Чечне. Подготовку к предвыборной кампании полевой командир начал уже в тюрьме. Там Салман изучил все законодательные акты о выборах и даже подготовил «Программу развития Чеченской республики», которую отправил Владимиру Путину. Большая часть документа посвящена обоснованию неделимости чеченского и русского народов: Чечня, мол, может существовать только в составе России. Как признался соратникам Радуев, на выборах он рассчитывает на помощь прежних знакомых. Поэтому-то Салман и пообещал, что никаких громких разоблачений на суде делать не станет.

Из бесед с близкими к Радуеву людьми ваш корреспондент узнал массу малоизвестных фактов из его жизни, которые опровергают распространенные представления об этом человеке.

Первый миф, который разрушили знакомые Радуева, касается его якобы хороших отношений с Джохаром Дудаевым. На самом деле, как утверждают наши собеседники, он всегда недолюбливал первого президента Чечни и считал, что тот его «прижимает». «Когда Салман женился на племяннице Джохара, Дудаев ему прямо сказал: можешь забыть о дальнейшей карьере. А иначе люди скажут, будто я продвигаю своих родственников, -- рассказал один из знакомых Радуева. -- Салман это сильно переживал. А уж когда Басаев захватил Буденновск и стал национальным героем, Радуев просто не находил себе места, желая повторить нечто подобное и таким образом повысить свой авторитет».

Случай подвернулся в конце 1995 года. Тогда боевики захватили военного летчика, капитана из Борисоглебска, который сообщил, что в ближайшее время на аэродром рядом с Кизляром доставят восемь вертолетов, а охранять их будет небольшая группа новобранцев. Дудаев приказал захватить аэродром, четыре вертолета уничтожить, четыре перегнать в Чечню. Военное руководство операцией поручили Хункарпаше Исрапилову, а политическое -- Радуеву.

В первых числах января боевики стали собираться в Грозном, потом небольшими отрядами добрались до Гудермеса, а окончательно батальон примерно из 230 человек сформировался в Шелковском районе, где к нему присоединилась бригада во главе с Турпал-Али Атгериевым.

9 января 1996 года рано утром боевики пошли на штурм аэродрома. Там оказалось всего четыре вертолета, которые нападавшие уничтожили, но захватить объект не удалось. «Джохар был крайне недоволен провалом, -- утверждает один из знакомых Радуева, -- и прямо сказал: надо переводить операцию в политическое русло. Захватывайте Кизляр и требуйте прекращения войны. И пусть твои люди готовятся к встрече с Аллахом».

Чем это закончилось, помнят все: десятки убитых, сотни раненых. В конце концов боевики вместе с частью заложников попали в окружение в Первомайском. Просидев там несколько дней, Радуев, Исрапилов и Атгериев решили идти на прорыв. Для этого 20 боевиков устроили отвлекающую контратаку (все ее участники погибли), а основные силы с боем вышли в другом месте.

Кстати, адвокат Радуева Павел Нечепуренко рассказал, откуда взялась история о том, как боевики якобы уходили от погони босиком по снегу. Тогда на это упирали руководители ФСБ, объясняя, почему спецслужбы проворонили отход чеченцев. «Салман мне рассказал, -- сообщил адвокат, -- что когда они дошли до реки Терек, перейти ее можно было только по притопленной в воде и скользкой трубе газопровода. Поэтому, чтобы не падать, часть людей сняла ботинки и несла их в руках, а некоторые бросили на берегу».

Когда отряд вернулся в Грозный, Дудаев устроил Радуеву настоящую выволочку. «Джохар сказал Салману, что он полностью провалил операцию, ничего ей не добился и что больше серьезных поручений давать ему не будет», -- рассказал один из знакомых Радуева.

Завоевать авторитет среди чеченцев Салману Радуеву удалось только после смерти родственника-президента. Тогда Радуев организовал «Армию Джохара Дудаева», ее численность в лучше времена достигала 10 тысяч «штыков». На Салмана обратили внимание международные инвесторы боевиков, в основном из Саудовской Аравии и ОАЭ, что привело к его ссоре с другими именитыми фигурами сепаратистов.

По словам представителей спецслужб, финансовые потоки из-за границы распределялись между тремя основными силами: часть денег уходила Басаеву и Хаттабу, часть Аслану Масхадову и часть Радуеву. Доля последнего составляла от 20 до 40 млн долларов в год, и вскоре за Радуевым в Чечне началась настоящая охота, он пережил несколько покушений. Последнее, после которого Салман получил прозвище Титаник, произошло в 1997 году.

«Салман тогда должен был ехать в ОАЭ на переговоры по поводу получения очередной крупной суммы, -- вспоминает участник событий. -- За несколько дней до вылета он стал переезжать из одного укрытия в другое на машине с охраной. Перед заграничными выездами Салман всегда переодевался в гражданский костюм, сбривал бороду и старался по минимуму афишировать переезды по Чечне. И вот, когда машина ехала по дороге, по ней открыли шквальный огонь из засады. Почти все, кто находился в автомобиле, были убиты, а сам Салман, сидевший рядом с водителем, получил тяжелые ранения в живот и пах. К нему подошел человек в маске, приставил к голове автомат и выстрелил. Салману снесло буквально полчерепа, и никто не сомневался, что он мертв.

Радуева забрали родственники из Гудермеса, привезли к себе и стали, как принято у мусульман, омывать тело. Они даже сняли некоторые болтавшиеся остатки черепной коробки. И тут Салман зашевелился. Сразу же вызвали нашего известного врача. Доктор сумел не только спасти Радуева, но и сделал все возможное, чтобы потом восстановить его внешность. После этого мы перевезли Салмана в Грузию, а потом в Германию. Когда он пришел в себя, то уверенно говорил: за покушением стоит Басаев. Другой соперник Радуева по дележу иностранных денег, Аслан Масхадов, как человек порядочный, не пошел бы на убийство, считал Салман».

Лечился Салман Радуев почти год, а потом вновь предстал перед своей армией и журналистами. Одни сомневались, настоящий ли это Радуев, другие говорили, что после ранения он окончательно «выжил из ума». Но, судя по всему, у влиятельных персон в России подлинность Радуева и трезвость его мышления не вызывала сомнений. «Салман знает очень много о закулисных играх российских властей с чеченцами, -- рассказал один знакомый Радуева. -- Например, на суде он заявил, что Чечне оставили 50% находившегося в республике российского оружия. Но это официальные цифры. Салман же признавался, что на самом деле они договорились с российскими генералами о передаче 80% вооружения».

Спецслужбы и соратники Радуева отмечают его хорошие отношения с Березовским. «Борис Абрамович помогал нам устраивать разные официальные мероприятия, в том числе и международные, -вспоминает один из соратников полевого командира. - А мы способствовали его, если это так можно назвать, PR-акциям. Например, освобождению заложников. Если бы в свое время при помощи Березовского не были отпущены граждане Англии Камилла Карр и Джо Джеймс, он вряд ли сейчас так уверенно чувствовал себя в Лондоне. Говорили и об интересе Березовского к чеченскому нефтяному бизнесу, якобы он даже дал денег на покупку двух НПЗ».

Подробности захвата Салмана Радуева, как и других подсудимых по кизлярскому делу, власти до последнего времени почему-то держали в тайне. Вот что рассказали знакомые полевого командира: «Салман, как и перед покушением, должен был лететь в Саудовскую Аравию на переговоры о деньгах. Для маскировки он сам сбрил бороду (многие СМИ сообщали, что это сделали спецслужбы), одел костюм. Охрана поздно вечером привезла его в Гудермес, в дом хорошей знакомой Радуева. Утром Салмана должны были забрать наши люди и перевезти в Азербайджан. Но вместо них туда приехала ФСБ. Позже мы узнали, что им поступил «заказ» на арест Радуева от какого-то из его недругов, скорее всего от того же Басаева. Догадываемся мы и о человеке, который сообщил точное время приезда Салмана в Гудермес. Ведь это было известно крайне ограниченному кругу лиц». Сотрудники ФСБ эту версию, за исключением «заказа», не опровергают, добавляя только, что «вынули» Радуева прямо из туалета.

Еще проще арестовали Турпал-Али Атгериева. Он как член правительства Ичкерии постоянно выезжал на различные переговоры (в том числе и с представителями федеральных войск) к границе с Дагестаном. Когда хорошие знакомые предложили ему вновь отправиться в условленное место, Атгериев согласился. Встретившие Турпал-Али люди стали говорить о его значимости для чечено-российских отношений и позвали продолжить беседу в Махачкале. Из столицы Дагестана Атгериева пригласили уже в Москву, где отправили прямиком в «Лефортово».

Третий обвиняемый, Алхазуров, был рядовым жителем Шелковского района и, кроме похода на Кизляр, вообще не участвовал в войне. Последнее время жил в Ставропольском крае, периодически наведываясь в Чечню к родственникам. Однако во время каждого визита его задерживали на блокпостах, поскольку он почему-то числился в базе Генпрокуратуры как участник нападения на Буденновск. Все задержания заканчивалась в фильтрационном лагере, где каждый раз выяснялось, что к нападению на Буденновск Алхазуров отношения не имеет. Когда федералы остановили его в третий раз и вновь сказали, что он ходил с Басаевым на Буденновск, Алхазуров в сердцах закричал: «Не на Буденновск, а на Кизляр, и не с Басаевым, а с Радуевым я ходил!» После этого его уже не отпустили.

Когда дело дошло до суда, оказалось, что у полевого командира, некогда ворочавшего десятками миллионов долларов, не нашлось денег даже на нормальных адвокатов. В Москве его интересы представлял Павел Нечепуренко, но отправить профессионального защитника в Махачкалу средств не нашлось. У родственников Радуева их просто нет, коллеги по «Армии Дудаева» о прежнем командире давно забыли. Не выделяли Салману денег и заграничные партнеры. Говорят, этому противился международный эмиссар Чечни Хож-Ахмед Нухаев. Поэтому на процессе Радуев использовал в основном наработки, подготовленные Павлом Нечепуренко.

Главная из них -- попытаться придать делу политический оттенок и настаивать, что Радуев и Атгериев были представителями не бандформирований, а вполне официальной Чечни, с которыми власти России поддерживали отношения и даже подписывали документы. По замыслу адвоката, обвиняемые должны были выглядеть неглавными действующими лица при нападении на Кизляр -- мол, приказ им отдал признанный президент Чечни Джохар Дудаев, и они не могли его не выполнить.

К тому же Радуев был ответственен только за политическую часть операции, за боевую отвечал Исрапилов (убит год назад), и, следовательно, на последнем лежала вина за гибель людей. Главное же, по версии адвоката, Радуеву на суде надо было доказать, что во время похода на Кизляр произошел «эксцесс исполнителя». То есть Радуев не отдавал подчиненным приказ кого-то убивать, а, наоборот, отговаривал их от этого, но те сами открыли стрельбу. На процессе подсудимые пытались вести эту линию, но без продуманной и расчетливой юридической поддержки их заявления выглядели не очень убедительно. В итоге процесс завершился так, как хотело обвинение.

Из официальных заявлений российского руководства в январе 1996 года

Борис Ельцин:

«Операция очень и очень тщательно подготовлена. Скажем, если 38 снайперов, то каждому снайперу определена цель, и он все время видит эту цель. Она, цель, перемещается, и он глазами перемещается. Постоянно. Вот таким образом. И вот по всем другим делам -- как задымить с улицы, как дать возможность заложникам убежать».

«Всем журналистам говорю: в Первомайском операция завершена.

Завершившийся в Махачкале процесс над Салманом Радуевым, первый суд над по-настоящему знаменитым чеченским сепаратистом, несмотря на внешнюю открытость, оставил без ответов целый ряд интересных вопросов: о роли подсудимого в жизни Чечни, об обстоятельствах его ареста, о его отношениях с другими чеченскими лидерами, с российскими бизнесменами и чиновниками. Федеральные власти явно не желали вдаваться в дискуссии о причинах «чеченской проблемы», предпочитая говорить о конкретных событиях -- нападении на Кизляр и Первомайское и о теракте на вокзале Пятигорска.

Резоны «федералов» вполне понятны. Удивительно, почему сам Радуев, отличавшийся раньше пристрастием к громким заявлениям, безропотно пошел на поводу у обвинителей, не сделав ни одного серьезного разоблачения. Люди, хорошо знавшие и общавшиеся с Радуевым до и после ареста, в один голос уверяли корреспондента газеты «Время новостей», что подсудимый сознательно занял осторожную позицию. По словам наших собеседников, Радуев всерьез надеется выйти на свободу через пять-шесть лет и при поддержке своих российских знакомых стать... президентом Чечни.

До последнего времени Радуев уверенно заявлял, что власти обойдутся с ним мягко: дадут лет 10--15. Но на свободу он собирается выйти гораздо раньше, поскольку будет востребован в Чечне. Подготовку к предвыборной кампании полевой командир начал уже в тюрьме. Там Салман изучил все законодательные акты о выборах и даже подготовил «Программу развития Чеченской республики», которую отправил Владимиру Путину. Большая часть документа посвящена обоснованию неделимости чеченского и русского народов: Чечня, мол, может существовать только в составе России. Как признался соратникам Радуев, на выборах он рассчитывает на помощь прежних знакомых. Поэтому-то Салман и пообещал, что никаких громких разоблачений на суде делать не станет.

Из бесед с близкими к Радуеву людьми ваш корреспондент узнал массу малоизвестных фактов из его жизни, которые опровергают распространенные представления об этом человеке.

Первый миф, который разрушили знакомые Радуева, касается его якобы хороших отношений с Джохаром Дудаевым. На самом деле, как утверждают наши собеседники, он всегда недолюбливал первого президента Чечни и считал, что тот его «прижимает». «Когда Салман женился на племяннице Джохара, Дудаев ему прямо сказал: можешь забыть о дальнейшей карьере. А иначе люди скажут, будто я продвигаю своих родственников, -- рассказал один из знакомых Радуева. -- Салман это сильно переживал. А уж когда Басаев захватил Буденновск и стал национальным героем, Радуев просто не находил себе места, желая повторить нечто подобное и таким образом повысить свой авторитет».

Случай подвернулся в конце 1995 года. Тогда боевики захватили военного летчика, капитана из Борисоглебска, который сообщил, что в ближайшее время на аэродром рядом с Кизляром доставят восемь вертолетов, а охранять их будет небольшая группа новобранцев. Дудаев приказал захватить аэродром, четыре вертолета уничтожить, четыре перегнать в Чечню. Военное руководство операцией поручили Хункарпаше Исрапилову, а политическое -- Радуеву.

В первых числах января боевики стали собираться в Грозном, потом небольшими отрядами добрались до Гудермеса, а окончательно батальон примерно из 230 человек сформировался в Шелковском районе, где к нему присоединилась бригада во главе с Турпал-Али Атгериевым.

9 января 1996 года рано утром боевики пошли на штурм аэродрома. Там оказалось всего четыре вертолета, которые нападавшие уничтожили, но захватить объект не удалось. «Джохар был крайне недоволен провалом, -- утверждает один из знакомых Радуева, -- и прямо сказал: надо переводить операцию в политическое русло. Захватывайте Кизляр и требуйте прекращения войны. И пусть твои люди готовятся к встрече с Аллахом».

Чем это закончилось, помнят все: десятки убитых, сотни раненых. В конце концов боевики вместе с частью заложников попали в окружение в Первомайском. Просидев там несколько дней, Радуев, Исрапилов и Атгериев решили идти на прорыв. Для этого 20 боевиков устроили отвлекающую контратаку (все ее участники погибли), а основные силы с боем вышли в другом месте.

Кстати, адвокат Радуева Павел Нечепуренко рассказал, откуда взялась история о том, как боевики якобы уходили от погони босиком по снегу. Тогда на это упирали руководители ФСБ, объясняя, почему спецслужбы проворонили отход чеченцев. «Салман мне рассказал, -- сообщил адвокат, -- что когда они дошли до реки Терек, перейти ее можно было только по притопленной в воде и скользкой трубе газопровода. Поэтому, чтобы не падать, часть людей сняла ботинки и несла их в руках, а некоторые бросили на берегу».

Когда отряд вернулся в Грозный, Дудаев устроил Радуеву настоящую выволочку. «Джохар сказал Салману, что он полностью провалил операцию, ничего ей не добился и что больше серьезных поручений давать ему не будет», -- рассказал один из знакомых Радуева.

Завоевать авторитет среди чеченцев Салману Радуеву удалось только после смерти родственника-президента. Тогда Радуев организовал «Армию Джохара Дудаева», ее численность в лучше времена достигала 10 тысяч «штыков». На Салмана обратили внимание международные инвесторы боевиков, в основном из Саудовской Аравии и ОАЭ, что привело к его ссоре с другими именитыми фигурами сепаратистов.

По словам представителей спецслужб, финансовые потоки из-за границы распределялись между тремя основными силами: часть денег уходила Басаеву и Хаттабу, часть Аслану Масхадову и часть Радуеву. Доля последнего составляла от 20 до 40 млн долларов в год, и вскоре за Радуевым в Чечне началась настоящая охота, он пережил несколько покушений. Последнее, после которого Салман получил прозвище Титаник, произошло в 1997 году.

«Салман тогда должен был ехать в ОАЭ на переговоры по поводу получения очередной крупной суммы, -- вспоминает участник событий. -- За несколько дней до вылета он стал переезжать из одного укрытия в другое на машине с охраной. Перед заграничными выездами Салман всегда переодевался в гражданский костюм, сбривал бороду и старался по минимуму афишировать переезды по Чечне. И вот, когда машина ехала по дороге, по ней открыли шквальный огонь из засады. Почти все, кто находился в автомобиле, были убиты, а сам Салман, сидевший рядом с водителем, получил тяжелые ранения в живот и пах. К нему подошел человек в маске, приставил к голове автомат и выстрелил. Салману снесло буквально полчерепа, и никто не сомневался, что он мертв.

Радуева забрали родственники из Гудермеса, привезли к себе и стали, как принято у мусульман, омывать тело. Они даже сняли некоторые болтавшиеся остатки черепной коробки. И тут Салман зашевелился. Сразу же вызвали нашего известного врача. Доктор сумел не только спасти Радуева, но и сделал все возможное, чтобы потом восстановить его внешность. После этого мы перевезли Салмана в Грузию, а потом в Германию. Когда он пришел в себя, то уверенно говорил: за покушением стоит Басаев. Другой соперник Радуева по дележу иностранных денег, Аслан Масхадов, как человек порядочный, не пошел бы на убийство, считал Салман».

Лечился Салман Радуев почти год, а потом вновь предстал перед своей армией и журналистами. Одни сомневались, настоящий ли это Радуев, другие говорили, что после ранения он окончательно «выжил из ума». Но, судя по всему, у влиятельных персон в России подлинность Радуева и трезвость его мышления не вызывала сомнений. «Салман знает очень много о закулисных играх российских властей с чеченцами, -- рассказал один знакомый Радуева. -- Например, на суде он заявил, что Чечне оставили 50% находившегося в республике российского оружия. Но это официальные цифры. Салман же признавался, что на самом деле они договорились с российскими генералами о передаче 80% вооружения».

Спецслужбы и соратники Радуева отмечают его хорошие отношения с Березовским. «Борис Абрамович помогал нам устраивать разные официальные мероприятия, в том числе и международные, -вспоминает один из соратников полевого командира. - А мы способствовали его, если это так можно назвать, PR-акциям. Например, освобождению заложников. Если бы в свое время при помощи Березовского не были отпущены граждане Англии Камилла Карр и Джо Джеймс, он вряд ли сейчас так уверенно чувствовал себя в Лондоне. Говорили и об интересе Березовского к чеченскому нефтяному бизнесу, якобы он даже дал денег на покупку двух НПЗ».

Подробности захвата Салмана Радуева, как и других подсудимых по кизлярскому делу, власти до последнего времени почему-то держали в тайне. Вот что рассказали знакомые полевого командира: «Салман, как и перед покушением, должен был лететь в Саудовскую Аравию на переговоры о деньгах. Для маскировки он сам сбрил бороду (многие СМИ сообщали, что это сделали спецслужбы), одел костюм. Охрана поздно вечером привезла его в Гудермес, в дом хорошей знакомой Радуева. Утром Салмана должны были забрать наши люди и перевезти в Азербайджан. Но вместо них туда приехала ФСБ. Позже мы узнали, что им поступил «заказ» на арест Радуева от какого-то из его недругов, скорее всего от того же Басаева. Догадываемся мы и о человеке, который сообщил точное время приезда Салмана в Гудермес. Ведь это было известно крайне ограниченному кругу лиц». Сотрудники ФСБ эту версию, за исключением «заказа», не опровергают, добавляя только, что «вынули» Радуева прямо из туалета.

Еще проще арестовали Турпал-Али Атгериева. Он как член правительства Ичкерии постоянно выезжал на различные переговоры (в том числе и с представителями федеральных войск) к границе с Дагестаном. Когда хорошие знакомые предложили ему вновь отправиться в условленное место, Атгериев согласился. Встретившие Турпал-Али люди стали говорить о его значимости для чечено-российских отношений и позвали продолжить беседу в Махачкале. Из столицы Дагестана Атгериева пригласили уже в Москву, где отправили прямиком в «Лефортово».

Третий обвиняемый, Алхазуров, был рядовым жителем Шелковского района и, кроме похода на Кизляр, вообще не участвовал в войне. Последнее время жил в Ставропольском крае, периодически наведываясь в Чечню к родственникам. Однако во время каждого визита его задерживали на блокпостах, поскольку он почему-то числился в базе Генпрокуратуры как участник нападения на Буденновск. Все задержания заканчивалась в фильтрационном лагере, где каждый раз выяснялось, что к нападению на Буденновск Алхазуров отношения не имеет. Когда федералы остановили его в третий раз и вновь сказали, что он ходил с Басаевым на Буденновск, Алхазуров в сердцах закричал: «Не на Буденновск, а на Кизляр, и не с Басаевым, а с Радуевым я ходил!» После этого его уже не отпустили.

Когда дело дошло до суда, оказалось, что у полевого командира, некогда ворочавшего десятками миллионов долларов, не нашлось денег даже на нормальных адвокатов. В Москве его интересы представлял Павел Нечепуренко, но отправить профессионального защитника в Махачкалу средств не нашлось. У родственников Радуева их просто нет, коллеги по «Армии Дудаева» о прежнем командире давно забыли. Не выделяли Салману денег и заграничные партнеры. Говорят, этому противился международный эмиссар Чечни Хож-Ахмед Нухаев. Поэтому на процессе Радуев использовал в основном наработки, подготовленные Павлом Нечепуренко.

Главная из них -- попытаться придать делу политический оттенок и настаивать, что Радуев и Атгериев были представителями не бандформирований, а вполне официальной Чечни, с которыми власти России поддерживали отношения и даже подписывали документы. По замыслу адвоката, обвиняемые должны были выглядеть неглавными действующими лица при нападении на Кизляр -- мол, приказ им отдал признанный президент Чечни Джохар Дудаев, и они не могли его не выполнить.

К тому же Радуев был ответственен только за политическую часть операции, за боевую отвечал Исрапилов (убит год назад), и, следовательно, на последнем лежала вина за гибель людей. Главное же, по версии адвоката, Радуеву на суде надо было доказать, что во время похода на Кизляр произошел «эксцесс исполнителя». То есть Радуев не отдавал подчиненным приказ кого-то убивать, а, наоборот, отговаривал их от этого, но те сами открыли стрельбу. На процессе подсудимые пытались вести эту линию, но без продуманной и расчетливой юридической поддержки их заявления выглядели не очень убедительно. В итоге процесс завершился так, как хотело обвинение.

Из официальных заявлений российского руководства в январе 1996 года

Борис Ельцин:

«Операция очень и очень тщательно подготовлена. Скажем, если 38 снайперов, то каждому снайперу определена цель, и он все время видит эту цель. Она, цель, перемещается, и он глазами перемещается. Постоянно. Вот таким образом. И вот по всем другим делам -- как задымить с улицы, как дать возможность заложникам убежать».

«Всем журналистам говорю: в Первомайском операция завершена.