Лишь бы не было войны. Примерно к этому сводится мировая реакция на результат досрочных выборов премьера Израиля. Итог ни для кого не стал неожиданностью, но степень провала миротворца Эхуда Барака (меньше 40% -- за него, больше 60% -- за лидера партии «Ликуд» Ариэля Шарона) заставила всех задуматься: не означает ли нынешнее возвращение 72-летнего ветерана едва ли не всех ближневосточных войн, что десятилетняя эпоха урегулирования ушла в прошлое. Наиболее откровенно настроения западных лидеров выразил Турбъерн Ягланд, министр иностранных дел Норвегии, страны, где в 1993 году были подписаны соглашения, положившие начало политическому диалогу между Израилем и Организацией освобождения Палестины: «Если Шарон осуществит то, о чем он говорил во время предвыборной кампании, есть все основания предвидеть опасное развитие событий и новый рост насилия». Многие палестинские организации призывают Ясира Арафата просто бойкотировать «мясника» Шарона, Ирак объявил о наборе в Армию освобождения Иерусалима, Судан призвал арабов сплотиться против новой израильской угрозы, правящая в Сирии партия БААС назвала итоги выборов в Израиле объявлением войны арабам, а Шарона -- террористом.

В общем, с приходом Ариэля Шарона на Ближнем Востоке опять заговорили о войне. А это значит, скоро заговорят и о покупке вооружений. И у российских торговцев оружием появляется неплохой шанс.

Регион и так в последние годы прочно удерживал лидерство в военных закупках -- на его долю приходилось более трети от всего общемирового объема. России было трудно похвалиться серьезным вкладом в перевооружение региона. Заключение новых контрактов с традиционными покупателями продукции отечественного ВПК -- Сирией или Йеменом -- не сулило ничего хорошего. С одной стороны, за ними еще с советских времен числились огромные долги (сирийский достигает 7,5 млрд долларов, а йеменский -- 6,5--7 млрд). С другой -- эти страны американцы считают неблагонадежными, и любые военные поставки привели бы к кризису в отношениях с Вашингтоном. Боязнь вызвать недовольство США привела и к свертыванию военно-технического сотрудничества с Ираном. Египет сам переориентировался на американский ВПК. Новые же «клиенты» на Ближнем Востоке -- Иордания, Саудовская Аравия, Оман и ОАЭ -- ограничивались лишь сравнительно небольшими закупками отечественного стрелкового оружия, артиллерийских систем и автобронетехники.

Ситуация начала меняться еще до последнего арабо-израильского обострения. Проанализировав операцию НАТО на Балканах, Дамаск возобновил переговоры с Москвой о масштабном перевооружении своих ВВС и ПВО (сирийцев интересовали истребители Су-27 и зенитно-ракетные комплексы С-300ПМУ). В число «клиентов» Москвы вернулся Египет, заказавший России программу модернизации зенитно-ракетных комплексов советского производства. Наконец, уже непосредственно перед кризисом Кремль публично объявил о «размораживании» военно-технического сотрудничества с Тегераном. Правда, в нынешней ситуации российские военные отказываются конкретизировать предстоящие поставки оружия в регион. Секретны не только сведения о типах заказанных у нас вооружений, но объемы и даже сроки поставок. Однако на предыдущих переговорах с нашими ближневосточными «клиентами» неизменно фигурировал вопрос о возможности «осуществления в случае необходимости срочных военных поставок».