Нынешний визит в Россию генерального секретаря НАТО лорда Джорджа Робертсона изначально не предполагал подписание каких-либо официальных договоренностей. Не стоит ждать чего-то документально-судьбоносного и от сегодняшней встречи генсека с Владимиром Путиным. Однако именно этот полуофициальный формат визита позволил сторонам говорить друг с другом предельно откровенно. Результат получился парадоксальным: по сути, г-н Робертсон каялся в былых ошибках во взаимоотношениях НАТО с Москвой и жаловался на трудности, которые испытывает Североатлантический альянс, а российское руководство утешало его как могло.

Пожалуй, самым характерным высказыванием Джорджа Робертсона стало его признание в том, что отныне НАТО «полностью разделяет и поддерживает» контртеррористическую операцию России на Северном Кавказе. Выступая с лекцией в дипакадемии российского МИДа, лорд заявил о том, что после 11 сентября он и его коллеги по блоку «смотрят другими глазами на бич терроризма в Чечне», поскольку они «теперь понимают, что предостережения России об опасностях терроризма не были мотивированы просто необходимостью отмести критику Запада в отношении чеченской кампании». Усилия Кремля, два с лишним года пытавшегося объяснить западным оппонентам свои подходы к решению «проблемы терроризма», наконец-то увенчались успехом. Владимир Путин может считать себя именинником, ведь это именно он, еще будучи российским премьером, впервые заговорил о формировании «террористического интернационала», распространившего свое влияние на «южную дугу нестабильности». Именно он, по словам близких к президенту источников, был и изобретателем термина «контртеррористическая операция» применительно к происходящим на Кавказе событиям (первая чеченская кампания именовалась по другому -- «операция по восстановлению конституционной законности»). Теперь же, после бомбежек Афганистана, это российское словосочетание, похоже, войдет в другие языки так же прочно, как вошло когда-то слово sputnik, которым мы обогатили мир в начале космической эры.

Трогательно прозвучало и признание лорда Робертсона в том, что созданный когда-то для противостояния СССР и Варшавскому блоку Североатлантический альянс после крушения мировой коммунистической системы «потерял врага». По словам генсека, «с окончанием холодной войны все старые уверенности исчезли. Это осложнило жизнь и НАТО, и, я думаю, России тоже». Что ж, в искренности г-ну Робертсону не откажешь, военные очень не любят признаваться в том, что самое главное, без чего не может существовать ни одна армия, -- это отнюдь не танки или ракеты, а конкретный противник. Впрочем, генсек НАТО не военный, а политик. Поэтому его заявления о том, что теперь все разногласия между Москвой и НАТО уже позади, поскольку у них теперь есть общий враг -- международный терроризм, профессиональные военные встречают с изрядной долей скепсиса. Военные машины Востока и Запада создавались именно для войны друг с другом. И для того чтобы использовать их вместе для решения совершенно иных задач, необходим не просто «косметический ремонт», а принципиальная перестройка всех структур.

Кстати, российская сторона в этом отношении выступает с куда более реалистичных позиций. Как заявил вчера Владимир Путин, «сближаться» с альянсом он готов, но при этом «Россия не намерена вставать в очередь на прием в НАТО». Хотя дальнейшие пояснения президента о том, что «по своему экономическому, научно-техническому, людскому, военному и территориальному потенциалу Россия -- самодостаточное государство и способно обеспечить свою оборону», прозвучали не слишком убедительно. На самом деле не способно. И вряд ли будет способно в обозримом будущем. Разве что иметь в виду стратегические ядерные арсеналы России. Впрочем, они-то как раз предназначены исключительно для войны с США и НАТО (см. выше).

Судя по изящным реверансам сторон, ни Москва, ни Брюссель пока еще и сами не понимают, чем же должно кончится их сближение. «Мы готовы сближать позиции с НАТО по многим направлениям настолько далеко, насколько сам альянс к этому готов», -- заявляет российский президент. «Вопрос о том, в какой форме Россия хотела бы сотрудничать с НАТО, является делом самой России», -- заочно отвечает ему председатель Парламентской Ассамблеи НАТО Рафаэль Эстрелла. Действовать вместе мы еще явно не готовы, но переговоры уже получаются приятными. Ведь в конечном счете счастье -- это когда тебя понимают. А значит, будет нам счастье.