В последнее время наш и без того пессимистичный финансовый рынок очень сильно реагирует на негативные внутриполитические факторы. Любое непонимание, любой спор, любая дискуссия между администрацией президента и правительством или отсутствие позиции правительства по важному экономическому вопросу вызывает мгновенную реакцию рынка: он начинает дергаться и падать.

Например, проект кредитно-денежной политики, который начинается в январе, будет утвержден, судя по всему, не раньше марта--апреля. Понятно: в отсутствие документа Центробанк не перестанет проводить свою политику. Но его официальная позиция не объявлена. Плюс между администрацией президента и правительством обнаружились разногласия по ряду вопросов. В результате на третьей неделе декабря Центробанку пришлось потратить значительные средства, чтобы стабилизировать резко выросший спрос на доллар. Хотя объективных причин для этого (с учетом ожиданий, что доллар в ближайшее время несколько ослабеет) нет. Поэтому самое главное для нас -- это политическая стабилизация и четкая формулировка правительством своих позиций.

В частности, крайне важной для курса рубля была бы четкая позиция властей относительно платежей Парижскому клубу. Ведь в случае неурегулирования долгов вопрос о дефолте зависит только от кредиторов. После чего наши долговые валютные рынки могут испытать настоящий инсульт. Между тем достаточно было бы правительству заявить, что на фоне продолжающихся переговоров оно будет переводить все календарные платежи, -- и рынок почувствовал бы себя гораздо лучше. Отсутствие каких-либо заявлений заставляет инвесторов думать, что правительство не хочет платить долги и согласно на дефолт. Отчасти спрос на валюту растет еще и из-за этого.

Само по себе ослабление рубля -- еще не конец света. Более того, оно даст дополнительный стимул оживлению экономики, поскольку девальвационный фактор в этом году работать перестал. Нужно спокойно готовиться к тем изменениям, которые произойдут с нашей валютой, и прилагать усилия к тому, чтобы ее в любом случае можно было стабилизировать.

Зарубежные экономисты уже составили прогноз того, как будет распространяться на весь мир замедление экономического роста в США. По их мнению, более всего пострадают экономики стран Азии. Значит, оборот нашей торговли с ними сократится. Насколько сильно сократится наш товарооборот с Европой, сказать пока трудно. Хорошо, что сейчас мы стараемся запустить с европейцами крупные проекты, которые можно будет реализовывать шаг за шагом. Для нашей валюты и экономики в следующем году важен не объем денег, который придет в страну, а сохранение позитивных перспектив развития. Поэтому нам так нужны долгосрочные проекты.

Денег в нашей экономике сейчас много. И нет никаких оснований опасаться, что в будущем году положение резко ухудшится. Мы вполне могли убедиться в профпригодности наших финансистов. Нужно только наблюдать, насколько адекватно они реагируют на изменения в глобальной экономике.

Приток инвестиций в Россию целиком зависит от их выгодности. Деньги идут туда, где доходность превышает риски. Наш рынок сейчас крайне привлекателен из-за недооценки активов. Нефтяные компании торгуются в три с половиной раза дешевле, чем нефтяные компании на западных рынках. Но все упирается в риски. Да, наш рынок привлекателен по макропоказателям, да, здесь все дешево, но инвесторы боятся, что даже это дешевое у них отнимут. Причем пока незаметно, чтобы в фактических шагах правительства (а не в его декларациях) действительно отражалось понимание нужд рынка. На деле мы имеем периодическое «маски-шоу», передел собственности без суда и широко анонсируемые инициативы чиновников-бюрократов. Свежий пример -- недавняя инициатива Министерства связи об ограничении доступа иностранцев к акциям (или к долям участия) отраслевых компаний. Инвесторов пугает вообще любое ограничение. В России иностранные компании, особенно европейские, владеют большими долями бизнеса, в частности телекоммуникационного. Они вошли в него с прямыми инвестициями, оборудованием, технологиями, и вдруг им говорят: спасибо, теперь ваша доля должна сократиться до 20--30%, и вы не имеете права контролировать бизнес. Да кто ж пойдет в такую страну?

Во всем мире инвесторы боятся вкладывать деньги в акции компаний, сильно контролируемых менеджментом. У наших крупных компаний свободное количество акций в обращении составляет 10% -- максимум 20%. Значит, акционеры, даже собравшись вместе, не могут повлиять на судьбу компании и вынуждены подчиняться любому решению менеджмента. Никто никогда на такой рынок не придет, потому что он развиваться не будет.

На самом деле инвесторы -- простые люди, и понимание их нужд может очень облегчить привлечение денег. Причем бизнес от этого не пострадает. К сожалению, и политику нашего правительства, и позицию крупнейших компаний пока лучше всего определяет формула «как бы так устроиться, чтобы нам было хорошо и другим неповадно». Естественно, инвесторы просто не хотят иметь с ними дело. Причем не только иностранные, но и российские.

Однако если посмотреть, какой путь мы прошли за 10 лет, все-таки заметен огромный прогресс. В конце концов дойдет и до изменения структуры капитала. Ведь привыкли мы к правилам кредитования, привыкнем и к правилам займа на рынках капитала. Только не нужно никаких формальных ограничений. Эту паранойю пора прекратить. Нечего волноваться -- мы и так никому не нужны. Надо думать, как стать нужными. И в первую очередь своим.