Почти детективная история гибели туристической компании «Скайтер» наглядно продемонстрировала, что финансовый кризис 1998 года продолжается в отрасли до сих пор. Появившаяся у турфирм средней руки привычка жить в долг еще преподнесет рынку немало неожиданностей.

События со "Скайтером", начавшиеся еще 25 августа, развивались стремительно. Первыми обнаружили исчезновение руководителей компании -- генерального директора Дмитрия Афанасьева и финансового директора Андрея Слептюрева -- фирмы-партнеры. Как утверждают сразу в нескольких компаниях, поняв, что договорные обязательства сорваны, они приехали в офис и были поражены отсутствием всей оргтехники и мебели, а главное -- паспортов своих клиентов. Часть документов, как они уверяли, была разбросана по офису.

Как сообщал интернет-бюллетень Российской ассоциации туристических агентств RATA News, 28 августа офис был опечатан сотрудниками милиции. Бросившиеся на поиски руководства компании партнеры никого по адресам прописки не нашли.

Позже менеджеры «Скайтера», общавшиеся на условиях анонимности с сотрудниками исследовательской службы «Банко», обвинили в разгроме их офиса представителей партнерских фирм, которые до приезда милиции «тащили все, что могли». Тем временем утверждается, что паспорта с проставленными итальянскими визами были оставлены охраннику, а курьер фирмы «вызволил паспорта из испанского посольства». Потом поступили сведения, что гендиректор скрывается в Москве «в состоянии сильного стресса», а общая сумма долга, о которой говорили на рынке, составляет не 800 тыс. долл., а «несколько десятков». Выяснилось также, что финансовый директор уволился еще 1 августа, а скрывается, «чтобы не быть растерзанным толпой».

История пока не закончилась. И президент Московской ассоциации туристических агентств Павел Ременный не склонен расставлять акценты. В интервью газете «Время новостей» он заметил, что «хотя это не было неожиданностью, крах любой компании плох для рынка».

Президент исследовательской службы «Банко» Татьяна Дмитрова склонна видеть в банкротстве «Скайтера», входившего раньше в десятку сильнейших, типичное явление. Как у многих турфирм, в 1998 году большая сумма «зависла» у «Сайтера» на счету в Мост-банке. И вместо того, чтобы вести бизнес в соответствии с его логикой, приходилось отдавать из прибыли старые долги, расплачиваясь в то же время за новые. Долги никогда не отдавались полностью, и это, как ни странно, устраивало и должника, и кредиторов.

Г-жа Дмитрова парадоксально замечает, что сегодня многим средним операторам выгодно жить в долг. Банки нормальных кредитов не дают, и эти «фирмешки», лишенные в 1998 году оборотных средств, не имеют собственных чартерных программ, не могут заранее выкупить жесткий блок мест на авиарейсах или в гостиницах. Фирмы работают «нетехнологично, несовременно, шакаля по рынку», т.е. пытаясь в «горячие» даты ухватить более дешевые билеты то у одного, то у другого перевозчика. «Вылетит ли рейс, -- поясняет президент «Банко», -- выясняется, бывает, в последнюю минуту, и это лихорадит всю цепочку».

Г-жа Дмитрова называет многие средние фирмы «выживалами» и именно их самоощущением объясняет, почему крах «Скайтера» не вызвал слишком большого скандала: «Работать цивилизованно сегодня не может никто». По ее мнению, средний пласт, считавшийся более маневренным, стал уязвимым. В результате изменился агентский рынок (компаний, которые продают продукт, созданный туроператорами. -- Ред.). Ни один оператор, говорит она, не может положиться на свою сеть, которая способна в одночасье сняться и уйти к другому. Поэтому они диктуют оператору условия. И сегодня рынок представляет собой «сплошную проституцию».