Профессор Колумбийского университета Норман Финкельштейн пользуется заслуженным уважением коллег, и до сих пор никто не подозревал его в научной недобросовестности или необъективности. Но его новая книга "Индустрия холокоста. Размышления по поводу эксплуатации страданий евреев", только что вышедшая в лондонском издательстве Verso, вызвала громкий скандал и многочисленные протесты.

В своей работе Финкельштейн, родители которого были узниками Варшавского гетто, не ставит под сомнение факты массового истребления евреев в гитлеровской Германии, но заявляет, что холокост часто используется Израилем и американской еврейской диаспорой для достижения политических и финансовых целей. В течение первых двадцати лет после второй мировой войны о еврейском геноциде в Америке почти не вспоминали, пишет Финкельштейн. "В детстве я ничего не слышал о холокосте ни от своих родителей, ни от окружающих». Разговоры о холокосте возникли, по его мнению, сразу после Шестидневной войны 1967 года, когда израильтяне захватили арабские территории. Именно тогда появилась и начала быстро развиваться "индустрия холокоста".

"Иногда мне кажется, что было бы лучше, если бы американское еврейство так никогда и не "открыло" для себя историю нацистских преступлений по отношению к их европейским соотечественникам, -- пишет Финкельштейн. -- Холокост стал незаменимым идеологическим оружием, благодаря которому одна из самых грозных сверхдержав мира объявила себя "государством-жертвой". И это несмотря на то, напоминает он, что сама эта страна вовсе не отличалась достижениями в области защиты прав человека. Соответственно, этот статус распространился и на самую влиятельную этническую группу США -- американских евреев. "Жертвенность, возведенная в политику, принесла значительные дивиденды, -- считает Финкельштейн, -- в частности, оградила ее творцов от справедливой критики". По мнению Финкельштейна, главными архитекторами «индустрии холокоста» стали лидеры американских евреев, такие как Симон Визенталь и Эли Визель.

Они утверждали, что истребление евреев в нацистской Германии было уникальным и совершенно иррациональным явлением. Например, Визель настаивал, что геноцид был "религиозной мистификацией", ранее неизвестной и необъяснимой. Это, впрочем, пишет Финкельштейн, не мешало ему брать по 25 тысяч долларов за каждую лекцию, на которой он объяснял эту "мистику" слушателям. Знаменитый Музей холокоста, созданный Центром Визенталя, Финкельштейн называет "помесью Дахау с Диснейлендом".

Между тем, утверждает Финкельштейн, никакое историческое событие не бывает уникальным. Те, кто думает иначе, занимаются мифотворчеством. "Исключительность" холокоста дает евреям преимущественное право на страдание и демонизирует Гитлера, выделяя его среди таких тиранов, как Сталин, Мао Цзэдун или Пол Пот. Дело дошло до того, что если кто-то пытается сравнить истребление 10 миллионов африканцев в Конго со зверствами в нацистских концлагерях, его тут же обвиняют в отрицании холокоста!

Во всем мире создаются мемориалы и музеи холокоста, но мало кто помнит о погибших в нацистских концлагерях цыганах. А ведь в пропорциональном отношении их погибло много больше, чем евреев. В Вашингтоне построен большой Музей холокоста, но нет ничего, что увековечило бы память жертв работорговли или геноцида американских индейцев.

Финкельштейн считает, что вокруг холокоста наворочено немало вранья. В качестве примера он упоминает бестселлер 70-х годов "Parting" ("Разлука") Бенжамена Вилкомирского. Эта книга оказала значительную помощь развитию "индустрии". Ее автор утверждает, что ребенком попал в Освенцим, в то время как на самом деле всю войну провел в нейтральной Швейцарии. Немало лжи распространяется и о числе выживших узников немецких лагерей. Общеизвестно, что в конце войны их было около 100 тысяч. Приблизительно четверть из них не пережила первые два послевоенных месяца. Тем не менее "индустрия" утверждает, что с начала 90-х годов ежемесячно умирает около 10 тысяч бывших узников. "Это означает, -- пишет Финкельштейн, -- что в 1945 году из концлагерей было освобождено 8 миллионов человек, в то время как, согласно статистическим данным, на оккупированной немцами территории проживало в общей сложности только 7 миллионов евреев".

Особенно критично настроен Финкельштейн по поводу выплаты крупных денежных компенсаций в фонды поддержки жертв нацизма. По словам Финкельштейна, это "чистой воды рэкет". После 15-летней борьбы швейцарские банки согласились вернуть более 200 млн долл., принадлежавших евреям, пострадавшим при нацизме. Однако, по мнению Финкельштейна, мало кто из истинных жертв получит эти деньги, так же как и те 12 млрд долл., которые готова выплатить Германия. Все эти средства, уверен профессор, будут использованы еврейскими организациями на строительство новых музеев холокоста, а также на создание дополнительных кафедр, посвященных трагедии еврейского народа в различных университетах мира. По данным автора книги, в американских школах и вузах изучению холокоста отводится больше времени, чем истории гражданской войны в США.

"Настало время, -- пишет Финкельштейн в заключение, -- восстановить правду о холокосте. Только в этом случае мы сможем по-настоящему извлечь уроки из этой трагедии".

Публикация книги, как и следовало ожидать, вызвала бурю не только в британской еврейской общине, но и среди ученых. Бен Хельфготт из израильского комитета Яд Вашем заявляет: "Я прожил под нацистской оккупацией пять с половиной лет. То, что говорит Финкельштейн, абсолютно не соответствует истине. И за свои беспочвенные обвинения он в результате публикации этой книги получит много денег". Лондонский раввин Джулия Нойбергер считает, что Финкельштейн подтасовывает факты. В частности, то, что о холокосте мало вспоминали в первые послевоенные годы, связано с глубоким шоком, с неспособностью осознать масштабы случившегося. Нойбергер утверждает, что только по истечении длительного периода времени жертвы холокоста захотели поделиться с человечеством своими страданиями. "Моя мать, -- пишет она в газете The Evening Standard, -- начала рассказывать о том, что перенесла в нацистской Германии только после 1995 года". Заблуждается Финкельштейн и в том, говорит Нойбергер, что истребление евреев нацистами якобы признано уникальным явлением, не имеющим аналогов в истории. Это вовсе не так. Никто не собирается отрицать геноцид армян в Турции в начале века, истребление коренного населения в Америке, Канаде, Австралии или Новой Зеландии, массовых убийств в Камбодже и Руанде. Но тот факт, что уничтожение одного народа стало частью идеологии современного государства, делает холокост беспрецедентным. Это является доказательством того, что даже в относительно цивилизованном обществе варварство и расизм находятся в дремлющем состоянии и могут в любой момент вырваться наружу. «Финкельштейн так зациклился на американском сионизме, -- пишет Нойбургер, -- что упустил самое главное: правда о геноциде необходима для того, чтобы он никогда не повторился».