Между Россией и Европейским судом по правам человека (ЕСПЧ) обнаружилась «базовая» проблема -- соотношение «государственного суверенитета с одной стороны и компетенции наднациональных органов, включая судебные органы, с другой стороны». Об этом заявил президент Медведев на встрече с судьями Конституционного суда (КС) РФ, состоявшейся в субботу в его подмосковной резиденции Горки. Посвящена она была Дню Конституции, которой в этом году исполнилось 17 лет, но только праздничными речами мероприятие не ограничилось.

Как отметил президент, на данный момент «для нас задачей номер один является укрепление не международной, а национальной защиты». Таким образом, похоже, российские власти решили, что ЕСПЧ в своем стремлении защитить всех и вся зашел уже слишком далеко, что и дают понять Страсбургу.

Вопрос о пределе вмешательства ЕСПЧ во внутренние дела государства был поднят еще на сенатских слушаниях в КС 19 ноября. Тогда судья от РФ в Страсбурге Анатолий Ковлер высказался, что права человека и их защита превыше всего, в том числе и национальных законов. А на практике часто имеют место быть «попытки закопать право человека в традиционные ценности и культурные особенности каждого государства». В свою очередь председатель КС Валерий Зорькин тогда возразил, что культурные ценности как раз имеют большое значение в том, как трактовать то или иное право, какой закон принимать: «То, что в Амстердаме и Берлине считается праздничным шествием и фестивалем, в Казани, например, может привести к массовому побоищу. И мы не можем это не учитывать».

Практика ЕСПЧ играет важную роль для КС, и тот, принимая свои постановления по жалобам граждан, всегда анализирует решения страсбургских коллег по аналогичным вопросам. Вообще с момента ратификации Россией Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод в 1998 году под влиянием Евросуда в нашем законодательстве изменилось многое. Так, с тюремных окон исчезли «реснички» -- металлические жалюзи, закрывавшие заключенным обзор. Сами постановления ЕСПЧ стали основанием для пересмотра многих дел по вновь открывшимся обстоятельствам, что записано теперь во всех процессуальных кодексах. Серьезной реформе был подвергнут гражданский процесс (подробно об этом см. «Время новостей» от 10 декабря). С мая этого года вступил в силу закон «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок и неисполнение судебных решений». Именно в связи с такими нарушениями чаще всего россияне жаловались в Страсбург, но теперь им доступ туда закрыт до тех пор, пока не попытаются добиться справедливости на родине.

Впрочем, помимо таких позитивных моментов в истории сотрудничества России и ЕСПЧ не обошлось и без принципиальных противоречий. Так, в 2004 году страсбургский суд признал Россию виновной наравне с Молдавией в аресте в Приднестровье бывшего молдавского депутата и румынского сенатора Илие Илашку и его соратников. При этом Россия считалась виновной, так как имела влияние на эту непризнанную республику. Совет министров впоследствии упрекал власти нашей страны в том, что они не выполняют решение ЕСПЧ и не освобождают Илашку. А ответные заявления России о том, что она не может вмешиваться во внутренние дела Приднестровья, в расчет не принимались. Второй знаковый конфликт с ЕСПЧ был связан с реформой суда и принятием протокола №14 к конвенции, который Россия -- единственная из всех стран Совета Европы -- ратифицировать отказалась. Произошло это лишь после долгих переговоров. Третьим скандалом стало принятие в январе прошлого года Большой палатой ЕСПЧ постановления, в котором признавалась правомерность властей Латвии, осудивших партизана-антифашиста Василия Кононова за военные преступления. Россия выступала в этом деле третьей стороной, и главным аргументом в пользу старика было то, что его осудили по закону, который был принят уже после войны. И наконец, в октябре этого года ЕСПЧ принял постановление по делу военнослужащего Константина Маркина, в котором подверг сомнению правомерность прошлогоднего решения КС РФ по жалобе этого же гражданина. ЕСПЧ счел, что в отношении г-на Маркина была нарушена ст. 8 конвенции (право на уважение частной и семейной жизни), так как военным-мужчинам в России не предоставляется право отпуска по уходу за ребенком. Тогда как, по мнению КС, такой отпуск может быть только у военных-женщин. «Здесь нет никакого нарушения, -- сказал на сенатских слушаниях Валерий Зорькин. -- В основу своего решения КС положил специфику военной службы, согласно которой государство накладывает на военнослужащих определенные ограничения».

На встрече с президентом Медведевым в Горках председатель КС пояснил: «Проблемы не с тем, исполнять или не исполнять решения Конституционного суда, как иногда это представляется, а проблемы в том, где границы юрисдикции национальной и юрисдикции, скажем, Страсбургского суда». Г-н Зорькин выразил претензию не к простым делам типа «Иванов против России» и тому, как они разрешаются, а к рекомендациям, которые иногда появляются потом в решениях -- рекомендации об изменении или отмене того или много закона. «И тогда возникает вопрос, кто ставит конечную точку над i. Российская Федерация, которая определяет конкретные меры общего характера, или все же мы имеем дело с наднациональным правосудием, которое заменяет конституционное правосудие? Проблема не так легка, как кажется на первый взгляд», -- сказал председатель КС.

В свою очередь президент заметил, что эта проблема хоть и теоретического плана, но «имеет абсолютное практическое значение по поводу того, до какой степени простирается компетенция Европейского суда и может ли действительно все-таки Европейский суд или вообще международный суд в целом изменять национальное законодательство». «Мы никогда не передавали такую часть своего суверенитета, суверенитета России, которая позволяла бы любому международному суду или иностранному суду выносить решения, изменяющие наше национальное законодательство, -- заявил г-н Медведев. -- Кстати, такой позиции придерживаются и многие европейские страны, которые гораздо более тесно, чем мы, интегрированы в европейские же институты».

Под такими странами может подразумеваться, в частности, ФРГ. По крайней мере, о ней в последнее время часто говорит Валерий Зорькин. Он приводил, в частности, пример, когда в 2004 году конституционной суд Германии принял решение о том, что международные договоры могут не соблюдаться, если это необходимо для защиты суверенитета, «при условии, что это является единственно возможным способом избежать нарушения основополагающих конституционных принципов». И разъяснение это КС ФРГ сделала именно в связи с принятием постановления ЕСПЧ по делу против этой страны. Видимо, теперь и для России этот принцип также станет основополагающим.