С четырехкратным олимпийским чемпионом по плаванию Александром Поповым мы встретились в Томске, на турнире по греко-римской борьбе на призы Карелина. Перехватив мой удивленный взгляд, Попов предупредил вопрос: «Карелин -- мой друг, и мне интересно то, чем он занимается, в особенности как организует детские соревнования. Дом-то строится не с крыши, а с фундамента, вот Сан Саныч и закладывает его». Дальнейшая беседа касалась и других тем, но в основном изменений в российском спорте.

Когда мы вправе ждать результатов в связи с реформированием отечественного спорта, с какими проблемами сталкиваются спортсмены, завершившие карьеру? Свое мнение на этот счет корреспонденту «Времени новостей» Ольге ЕРМОЛИНОЙ высказал член МОК, первый вице-президент Всероссийской федерации плавания Александр ПОПОВ.

-- Ожидаете ли вы, что со сменой руководства Олимпийского комитета России и принятием новых программ, где сформулированы цели, задачи и пути решения, в отечественном спорте произойдет качественный скачок?

-- Одно то, что были приняты такие программы, можно расценить как позитивные изменения, потому что до избрания нового руководства этого не было вообще. Сейчас четко обозначены цели и задачи, к которым надо стремиться. Не думаю, что главный приоритет -- это программа-минимум, рассчитанная на ближайшие годы. Считаю, что долгосрочные планы все-таки важнее. Но в целом тот вектор, который был задан новым руководством, правильный. Другое дело, что очень многое, если не все, будет зависеть от механизмов исполнения.

-- Что настораживает?

-- Как будут выполняться те или иные поручения, распоряжения, ведь вы же понимаете, федерация -- это общественная организация, которую проконтролировать достаточно сложно. Проверить финансовую составляющую не составляет особого труда, а с точки зрения эффективности действий, работы проблематично. Мне кажется, чтобы таких моментов избежать, должна быть выработана четкая государственная политика.

-- Новые программы развития спорта в России были приняты ОКР, но есть еще и Министерство спорта РФ. Как эти две организации будут взаимодействовать, чтобы не дублировать работу друг друга и не перекладывать ответственность?

-- Думаю, эти механизмы находятся в стадии проработки. Есть разные пути решения поставленных задач. Отдельным федерациям предлагается взаимодействие в виде субсидии. Руководство федерации формирует календарный план, получает бюджетные деньги, которые распределяет самостоятельно. Существует и другая схема, когда федерация, определившись с задачами на сезон, под каждое мероприятие оформляет документы, и Министерство спорта оплачивает эти расходы.

В качестве эксперимента выбраны три наиболее успешные наши федерации -- стрелкового спорта, легкой атлетики и биатлона. У них есть успехи, медали, и, следовательно, к ним есть доверие. На базе этих федераций будут обкатаны пилотные проекты, которые за два сезона до Олимпиады в Лондоне опробуют и на остальных. Но в любом случае начиная со следующего года можно ждать серьезных изменений.

-- Но успеем ли? Ведь уже сейчас приходится слышать мнение некоторых спортивных чиновников, что мы полностью исчерпали советский потенциал, поэтому в Лондоне на успех рассчитывать не стоит.

-- Знаете, у нас есть определенное качество -- верить в чудо. В какой-то степени мы все надеемся на лучшее, на то, что негативные прогнозы аналитиков не сбудутся. И я такой же. Я тоже рассчитываю, что наши пловцы выступят на лондонской Олимпиаде успешнее, чем в Пекине. То же относится и к другим видам спорта.

-- Как член Международного олимпийского комитета в какой степени вы можете влиять на политику в российском спорте? Или ваши обязанности сводятся в основном к представительским функциям?

-- Когда возникает потребность, то меня и других членов МОК привлекают в качестве консультантов. Но в основном эта деятельность касается не столько выработки общего направления, отчасти оно понятно и определено, сколько необходимости добавить некие штрихи к написанному портрету.

-- Наверняка у вас есть идеи по реформированию российского спорта. Так же, как и у другого члена МОК -- президента Федерации тенниса России Шамиля Тарпищева, который озвучил много дельных предложений. Но почему они не воплощаются на практике?

-- Мы говорим об очень широком спектре проблем, которые существуют в нашей стране. К сожалению, это касается не одного, не двух человек, это проблема системы. Система не в состоянии выслушать те рекомендации, которые им предлагают профессионалы. И даже не воплотить эти идеи на практике, а просто принять к сведению.

-- У вас нет желания в российском плавании играть более активную роль?

-- То, что мне определено полномочиями, я делаю. А мне определено работать с инвалидами и в международных организациях. Свою международную работу я и так бы выполнял, неважно, прописаны эти обязанности в уставе нашей федерации или нет.

-- Почему ведущие спортсмены, лидеры команд после завершения спортивной карьеры зачастую перестают быть ключевыми фигурами в своих федерациях?

-- Сложный вопрос, и ответ на него неоднозначный. Мне кажется, что в данной ситуации зачастую определяющую роль играет не профессионализм, а личные взаимоотношения. Я с этим не согласен, потому что считаю, что ориентир в любой работе должен быть один -- победный результат. И для решения этой задачи должно быть сделано все и собраны все, кто может помочь. Если же кто-то ставит личные амбиции во главу угла, я этого не понимаю. И мне с такими персонажами неинтересно. Думаю, что многие спортсмены, завершившие карьеру и столкнувшиеся с подобными фактами, просто не хотят и не могут опускаться до уровня склоки и интриги.

-- А может, наперекор всему и всем взять и подготовить классного пловца?

-- Были такие мысли, но я психологически не готов встать на борт.

-- Что мешает?

-- Я провел в бассейне 25 лет и не готов пока пройти тот же путь, но в роли тренера. Я в бассейн не хожу.

-- Неужели после того, как завершили карьеру, ни разу не плавали в бассейне?

-- Ни разу.

-- Но я не верю, что у человека, который стал олимпийским чемпионом, с годами изменился характер. Ведь стремление доказать не окружающим, а самому себе, что невозможное возможно, никуда не исчезает.

-- А мы реализуем себя в других вещах.

-- Например?

-- В бизнесе. Если мы не нужны на поприще спорта, то находим себе применение в других вещах. Хотя, наверное, когда-нибудь идея подготовить олимпийского чемпиона у меня и появится.

-- Сделать чемпионами собственных детей?

-- Сложно, потому что они уже на своем уровне испытывают определенное давление, хотя и не до конца это осознают.

-- Если вернуться к теме российского плавания, чем, на ваш взгляд, отличаются сборные образца Воронцова и его предшественника Клокова?

-- Бессмысленно проводить сравнение по той причине, что нынешний главный тренер сборной поставлен в такие рамки, что не может играть ключевую роль. Я с огромным уважением отношусь к Андрею Ростиславовичу Воронцову. Он неконфликтный человек и как раз заинтересован в результате. Но на ход событий, к сожалению, он не влияет, потому что политику определяет Виктор Борисович Авдиенко.

-- Но Авдиенко же является гостренером сборной России.

-- Но на работу в Министерство спорта не устроился.

-- Чего не хватает нашим пловцам, чтобы раскрыть свой потенциал?

-- Тренера. Понимаете, тренер, который готовит олимпийских чемпионов, исполняет определенные функции. Он может задать идеологию, но должен опираться в своей работе на хороших исполнителей -- личных тренеров. Все дело в исполнителях. Как вам это объяснить... Талантливый огранщик шлифует алмаз до сияния бриллианта. В нашей команде, к сожалению, таких огранщиков нет. У нас есть мастера грубой огранки. И отсутствуют те, которые могли бы довести спортсмена до четкой правильной формы, технической, психологической, физической.

-- Как вы думаете, почему в российскую команду не вернули вашего личного тренера Геннадия Турецкого, ведь было вакантное место?

-- Мне не хотелось бы вдаваться в подробности. Эта тема обсуждалась лет шесть назад. Я высказал свою позицию, что нужно сделать, чтобы Турецкий вернулся в Россию. Но так как Геннадия Геннадьевича здесь нет, то, я так понимаю, ничего не было сделано.

-- У вас болит душа за российский спорт?

-- А как она может не болеть? Я приехал к Карелину на турнир, где в качестве приглашенных собралось столько известных борцов. Чемпионы мира, Олимпийских игр, титулованные и заслуженные. А ведь все они выросли при советской системе. И на фоне этого особенно бросались в глаза два героя нашего времени. Один -- чемпион мира, другой -- победитель Олимпийских игр.

-- Где же нам искать поводы для оптимизма?

-- Нужно реально смотреть на вещи и делать правильные выводы. Четко осознавать, что если начать работать сейчас, то семь-восемь лет уйдет на подготовку тренеров, а затем мы сможем рассчитывать, что они кого-то из спортсменов доведут до пьедестала. Взять семилетнего ребенка с учетом того, что Олимпийские игры выигрывают лет в 20, считайте -- понадобиться три олимпийских цикла. Повод для оптимизма можно найти всегда и везде, но при этом надо помнить: нет предела для как совершенства, так и для отката назад.