Отмечая вторую годовщину конфликта между Россией и Грузией в августе 2008 года, Дмитрий Медведев в пятницу встретился с Эдуардом Кокойты -- главой Южной Осетии, чья независимость от Грузии была официально признана Москвой в результате августовской войны. Собственно, Южная Осетия была и главным предметом российско-грузинского конфликта, и основным театром военных действий в августе 2008-го.

Симптоматично, что глава российского государства на прошлой неделе посетил Абхазию и встретился с президентом республики Сергеем Багапшем на ее территории, а Эдуарда Кокойты, наоборот, пригласил -- или вызвал для беседы -- в свою сочинскую резиденцию.

Возможно, дело всего лишь в географии -- добираться из Сочи до Абхазии удобно, а до Южной Осетии нет. Но накануне первой годовщины войны Дмитрий Медведев ездил в Цхинвали, и впечатления его от того визита были не самыми восторженными: за год щедро финансируемое Россией восстановление республики продвинулось не слишком сильно. Насколько ясно из отчетов самих югоосетинских властей, сдача значительной части объектов, в том числе нескольких сотен жилых домов, и на этот раз отложена до сентября и декабря. Вероятно, именно по этой причине российский президент предпочел побеседовать с югоосетинским коллегой, не выезжая на место лично.

Впрочем, Эдуард Кокойты остался доволен беседой с российским лидером. Выдержав паузу в несколько часов после окончания переговоров, он подтвердил журналистам то, о чем почти сразу после встречи сообщил посол Южной Осетии в России Дмитрий Медоев. По словам высокопоставленных представителей республики, Россия решила со следующего года выделять финансовые средства непосредственно правительству Южной Осетии, минуя какие бы то ни было промежуточные структуры. При этом контролировать расходование своих денег Россия сможет с помощью собственной Счетной палаты.

С момента окончания конфликта Россия выделила на разнообразную помощь Южной Осетии в общей сложности уже почти 1 млрд долл. Если бы эти средства были непосредственно и поровну распределены между оставшимися там жителями (их численность скептики оценивают в 15 тыс., а оптимисты -- в 30 тыс. человек), у каждого из них, бесспорно, была бы возможность отстроить дом и безбедно существовать в течение еще довольно продолжительного времени. Значительное количество объектов в Цхинвали и за его пределами за два года действительно сдано, но общий фон и уровень жизни заставляет считать, что выделенные деньги потрачены не особенно эффективно.

Чтобы лучше контролировать траты, Россия сначала пыталась ввести в правительство независимой Южной Осетии своего чиновника, который отвечал бы за распределение финансов. В течение первого послевоенного года югоосетинские власти почти открыто сопротивлялись такому назначению. Наконец год назад премьер-министром Южной Осетии стал челябинский предприниматель Вадим Бровцев, которому вроде бы удалось взять бухгалтерию в свои руки. Тогда югоосетинские чиновники стали обвинять г-на Бровцева в том, что он выстроил собственную коррупционную схему, прикрываясь при этом высокими знакомствами в Министерстве регионального развития России -- именно это ведомство курирует российские усилия по югоосетинскому восстановлению.

Тем не менее к осени прошлого года Минрегион добился создания так называемой Южной дирекции, российского госпредприятия -- единого заказчика югоосетинского восстановления по примеру аналогичной дирекции, когда-то существовавшей в Чечне. Именно дирекция должна была стать теперь основным «государевым оком» -- распределять подряды и контролировать их исполнение. Фактически она была создана лишь весной 2010 года. Но к концу лета от нее, похоже, решено отказаться -- об этом сообщил недавно побывавший в Цхинвали первый вице-премьер Игорь Шувалов. Дирекцию уже уличили в некорректном с точки зрения российского антимонопольного законодательства распределении подрядов.

Правда, Игорь Шувалов во время своей поездки в Цхинвали уточнил, что Минрегион все равно будет так или иначе контролировать распределение российских денег в Южной Осетии. Видимо, даже после того, как программа послевоенного восстановления будет считаться исполненной (это произойдет в декабре 2010 года) и начнется новая программа, направленная на стимулирование развития собственной югоосетинской экономики.

По итогам переговоров Дмитрия Медведева и Эдуарда Кокойты в минувшую пятницу, а беседа в присутствии нескольких высокопоставленных чиновников России и Южной Осетии длилась около часа за закрытыми дверями, югоосетинские политики обрадованно рассказали о высоком доверии, оказанном российским президентом, и предположили, что уже с января 2011 года деньги пойдут напрямую из Москвы в Цхинвали.

Не исключено, что это только попытка выдать желаемое за действительное: на сайте президента РФ никаких сообщений о пересмотре финансовых взаимоотношений с ЮО нет, а есть только официальные протокольные высказывания относительно неизменности выстраданного российского курса на поддержку югоосетинской независимости. С другой стороны, на встрече не было югоосетинского премьера Вадима Бровцева, которому до сих пор удавалось найти поддержку в своем явном конфликте с Эдуардом Кокойты у российского правительства. В мае он вместе с г-ном Кокойты был у Владимира Путина, и тот в присутствии замсекретаря российского Совета безопасности Юрия Зубакова и министра регионального развития Виктора Басаргина, которых считают лоббистами г-на Бровцева, предложил первым лицам республики прекратить конфликтовать. В нынешней сочинской встрече принимали участие только сам Виктор Басаргин и Игорь Шувалов.

Можно предположить, что в Кремле и Белом доме возникло разное видение системы югоосетинского финансирования. В Кремле, например, могли вспомнить, что чеченская дирекция по восстановлению, которая затевалась как плотина на пути расхищения выделяемых средств, на деле блокировала весь процесс восстановления, и счесть, что Эдуард Кокойты вполне дорос до уровня Рамзана Кадырова, чтобы самостоятельно распоряжаться напрямую выделяемыми средствами. Окончательную ясность в этот вопрос внесли бы официальные российские комментарии, но их пока не последовало. Все должно окончательно определиться к концу года, когда Россия должна будет отчитаться о результатах послевоенной реставрации Южной Осетии и перейти к «стимулированию развития югоосетинской экономики», которая пока на 99% зависит от российских вложений. Кроме того, у Эдуарда Кокойты в конце 2011 года истечет второй и последний президентский срок, и Россия пока никак не давала понять, что она будет политически содействовать дальнейшему сохранению власти действующего югоосетинского лидера.