Эта история началась не сейчас. Все анимационные студии, у которых были контракты с государством на производство мультфильмов, уже с конца прошлого года не получали от Министерства культуры ни копейки. Отчего это происходит, никто толком не знал, на все вопли продюсеров студий о помощи чиновники ничего вразумительного не отвечали, а в кулуарах ходили слухи, что недавно созданный Фонд кино наслал на Минкульт аудит, и, пока идут проверки, все счета главного заказчика заморожены, и когда разморозятся -- бог весть. Собственно, этот сюжет относится не только к анимации, но и ко всему кинопроизводству, но для отечественных мультстудий, совсем не похожих на иностранные масштабные «заводы по производству анимации», а скорее напоминающих кустарные мастерские, не имеющие запасов «на черный день», лишиться единственного источника финансирования -- смертельно. «Черный день» растянулся на восемь месяцев, студии стали закрываться и распускать работников еще с весны. В апреле по Интернету прошел ролик видеообращения режиссера Ирины Литманович, у которой на саратовской студии «Аквариус» встали съемки фильма «Домашний романс». Другие помирали тихо. Из Екатеринбурга шли письма, что студия «Снега» пакует вещи и сдает в аренду мультстанки. Все это напоминало середину 90-х, когда режиссеры и художники с закрытых студий пачками уезжали за рубеж, а кто не мог, уходили в другие профессии. Восстановиться после этого отечественная анимация не могла долго, да, собственно, до сих пор и не восстановилась.

В нынешние «черные дни» дольше всех держались самые крупные студии, из которых, пожалуй, лишь работники питерской «Мельницы», аффилированной с сельяновской «СТВ», продолжали аккуратно получать зарплату и работать над всеми своими проектами, в первую очередь над очередным «богатырским» полным метром, выход которого намечен на новый год. Другой питерский мэйджор, студия «Петербург», вынуждена была часть своих проектов заморозить, но держала сотрудников из последних сил. Как сказала директор студии Надежда Кузнецова: «Я выдаю каждому по три тысячи рублей в неделю, чтобы они могли есть и доехать до работы, на большее денег нет». Но у «Петербурга» большое производство, окружающее «Смешариков», и в анимационном бюджете всегда было примерно 30 процентов собственных денег студии, так что теперь ее работники и живут на эти 30 процентов.

На главной московской студии «Пилот» производство с весны тоже стало сворачиваться, известные режиссеры уходили и искали работу на коммерческих проектах, хоть и их в нынешние кризисные времена негусто. Дольше всех держались съемочные группы нескольких последних серий «Горы самоцветов», в конце они работали бесплатно, пока за неуплату коммунальных платежей в здании не стали отключать лифт (студия сидит на десятом этаже). Тут продюсеры приняли решение все проекты заморозить и работников распустить. Два фильма из «Горы» в это время были почти закончены, а еще три -- встали посреди работы. Режиссер одного из этих вставших фильмов, пластилинщик Сергей Меринов в сердцах написал в своем блоге отходную родной студии, назвав свой пост «Победоносное умерщвление». Именно эта запись в интернет-дневнике в бессобытийные летние дни и подняло информационную волну, завершившуюся во вторник «круглым столом» в РИА Новости «Российская анимация между рынком и госзаказом», куда были приглашены известные режиссеры и продюсеры.

Честно говоря, все «круглые столы» такого рода похожи один на другой: разговор с ходу превращается в бесконечные ламентации по поводу отсутствия денег, будущего несчастных детей и смерти культуры, а также безнадежные споры представителей «чистого искусства» (от которых в этот раз был Гарри Бардин и студия «Пилот») с коммерческим (в этой роли выступали руководители студии «Пространство идей», делающей для «Первого канала» еженедельное анимированное шоу пародий «Мульт личности»). В «центре», между артхаусом и коммерцией, оставались питерцы: Сергей Сельянов от студии «Петербург» и худрук «Смешариков» Анатолий Прохоров.

Среди основных предложений, участвующих в споре, были: необходимость введения квот на показ отечественных мультфильмов на телевидении (Сельянов резонно возразил, что при нашем мизерном мультпроизводстве отечественных мультфильмов хватит лишь на три дня показа на десяти каналах при заполнении 15% экранного времени) и изменение закона, сейчас запрещающего в детских передачах рекламу, отчего все детское для каналов становится пустой тратой времени. Понятно, что каналы не хотят покупать за нормальные деньги отечественные фильмы, когда можно гонять дешевые старые западные сериалы. Участникам «круглого стола» представлялось, что, если телеканалы будут заинтересованы в показе отечественной анимации, они начнут сами ее заказывать, как происходит во всем мире, и зависимость студий от государства уменьшится. На это Анатолий Прохоров напомнил, что старые советские мерки, применяемые у нас и сейчас, когда на 10-минутный мультфильм тратится девять месяцев, для коммерческого продукта не подходят, на Западе новый телевизионный стандарт -- 26 минут за две недели. Для наших небольших студий, работающих с классической анимацией, это невозможно, разве что в технологии «захвата движения», где используют артистов с датчиками, как в передаче «Мульт личности». Но ведь в этом случае умирает и качество, а «анимация -- это искусство», как настойчиво напоминал Гарри Бардин, чей полнометражный «Гадкий утенок», на который деньги собирали всем миром, выйдет в сентябре.

В общем, и после «круглого стола» было ясно, что даже если, как обещают, ситуация со старыми долгами государства выправится и уже закрывшиеся студии смогут войти в рабочий режим, по-старому жизнь идти не будет. Уже сейчас цена минуты анимации, которую готово было платить государство, уменьшена чуть ли не вдвое, а дальше в результате действия нового закона о выделении основных денег восьми главным кинокомпаниям станет еще хуже, поскольку среди анимационных студий, кроме «Мельницы», никто с этими лидерами не связан.

Вероятно, сильнейшие выживут, как выжил в 90-х «Пилот» и ряд других студий, берясь за любые коммерческие заказы, в частности, за дешевое и несколько унизительное обслуживание иностранных проектов, каким зарабатывают молодые анимации стран третьего мира. Но для того чтобы выжили не только люди и студии, но и отечественная анимация как искусство, надо было бы, чтобы те крохи государственных денег, которые все-таки будут отданы на поддержку отечественных мультфильмов, распределялись в соответствии с внятными, здравыми и осмысленными критериями, а их сейчас нет. Чтобы приоритетно поддерживались дебюты и студенческое кино, ставшее в последние годы заметным. И, наконец, чтобы возможность сделать новое кино на государственные деньги в первую очередь предоставлялась тем, кто показал свой профессиональный класс в предыдущей работе. А пока мы видим, что режиссеры, делающие позорные фильмы, которые пылятся в архивах студии после завершения съемок, поскольку их не хотят показывать даже самые скромные отечественные фестивали, вновь получают поддержку государства, а заявки режиссеров-лидеров, имеющих главные фестивальные призы, получают из Минкульта отказ. Но с сегодняшней системой оценки заявок на государственное финансирование на другое и рассчитывать невозможно.

На сайте государственных закупок можно увидеть, как Единая экспертная комиссия, состоящая из семи человек, выносит свое решение. Каждая из присланных заявок оценивается по множеству критериев, причем в хитрую расчетную формулу входит цена контракта и срок создания фильма наряду с «художественной и культурной значимостью произведения», которая определяется по пяти пунктам. Первым стоит «социальная значимость проекта, в том числе утверждение гражданских и нравственных идеалов в обществе», а последним пунктом -- «актуальность и востребованность проекта российским обществом» и по каждому из них эксперты должны поставить заявке от 1 до 20 баллов. Как объясняет член Единой экспертной комиссии киновед Лариса Малюкова, имена будущих режиссеров этих фильмов экспертам неизвестны, вероятно, чтобы исключить лоббирование, но в любом случае основную массу заявок представляет собой однообразный поток сериалов на тему «встретились в лесу два мишки», которые нелегко оценить в этих категориях. А в то же время, по словам гендиректора студии «Пилот» Льва Бубненкова, Министерство культуры официально объявило, что не желает продолжать финансировать цикл сказок народов России «Гора самоцветов», который недавно еще назывался эталонным. При запуске проекта государство обещало поддержать 104 серии задуманного Татарским проекта (то есть два года еженедельного показа), а теперь заявлено, что 52-й фильм должен стать последним. И, как говорит худрук «Пилота» Эдуард Назаров, у одиннадцати новых заявок, лежащих с прошлого года мертвым грузом в бывшем Госкино, шансов нет (среди них есть разработки наших лучших режиссеров, например, «Серебряное копытце» замечательного режиссера и художника, ученицы Норштейна, Светланы Филипповой). А заявки от неведомых «мишек» продолжают поступать.

Тем же, кто хочет попытаться узнать на сайте министерства, что все-таки за фильмы участвуют в конкурсе, чтобы самим разобраться в оценках, которые выносит комиссия, можно прочесть только список заявок, который выглядит весьма устрашающе. Варианты немногочисленны, с одной стороны -- «высокодуховное»: "Сериал о поисках духовных ценностей", «Сериал для детей о победе добра над злом», "Сериал для детей о вечных ценностях" или "Фильм о духовно-нравственном воспитании подрастающего поколения», а с другой -- «актуальное»: «Сериал для подростков о предпринимателях-инноваторах», "Сериал для молодежи о мире компьютерной техники", "Образовательный сериал для детей, посвященный инновационным технологиям" (все по результатам последнего тендера в середине июля).

Впрочем, возможно, и эти разговоры пустые: после последнего, проведенного по старому закону тендера продюсеры ждали нового конкурса заявок на субсидии из того бюджета, который будет распределяться после того, как «восьмерка» получит свое. Условия конкурса недавно опубликованы, но в графе «анимация» стоят только полнометражные фильмы. Если и вправду так, то дело плохо: без авторского короткого метра, который и составлял всегда славу отечественной анимации, предъявить нам сегодня ни миру, ни себе нечего. А без дебютов и в будущем не будет.