Затее продюсера Льва Шульмана два года. Вот уже два года дети, живущие в петербургском детдоме №9, всерьез учатся современному танцу -- разным видам его, разным техникам. Это не «кружок» -- тут речь идет не о грамотном проведении досуга. Это, скорее, относится к программе профессионального образования -- предполагается, что потом выпускники смогут продолжить учебу на равных с «домашними» детьми и найти себе работу по специальности. Называется проект «Зеленый дом» -- и в названии много смыслов. Зеленый цвет -- цвет надежды и развития, говорится в декларации проекта. Дом -- ну, понятно, что это значит для детей, оставшихся без попечения родителей. А еще подразумевается green house, то есть «оранжерея». Прикрыть от непогоды и дать возможность вырасти, не сломаться.

Как и всякая школа, «Зеленый дом» в конце учебного года показывает, чему дети научились. Прошлым летом был просто концерт с отдельными номерами, в этом все гораздо серьезнее -- пригласили голландского хореографа Мелиссу Эллбергер, и она для семи учеников, которым от девяти до двенадцати, поставила полноценный спектакль под названием «Крыло». (Проект поддержало посольство Королевства Нидерландов в Российской Федерации и Van den Ende foundation).

Эллбергер явно увлекается «новым цирком» -- тем, что перетекает-переливается из современного танца и что громче всего заявил о себе во Франции. Никакого трюкачества, серии поэтических зарисовок и интерес к «картинке» -- почти каждую сцену можно превратить в открытку. «Картинка» явлена нам сразу при открытии занавеса -- всю сцену заполняют белые воздушные шары. Стандартного размера и привычной чуть каплевидной формы, они теснятся рядами, закрывая пол и заполняя пространство сцены где-то на четверть ее вышины. Некоторые висят чуть повыше, некоторые пониже, очень плотно друг к другу и возникает ощущение, что тут отложила икру гигантская рыба. Несколько детей, одетых также в белое, пробираются сквозь эти шары (кто-то пробегает на четвереньках, кто-то проползает спиной вперед; еще свой собственный ход не найден и не определен, вообще неясно, рыбка ты или, может, птичка). Метафора первого шага, самого начала земных времен.

А дальше начинаются эксперименты, мелкий народ разбирается с собой, с окружающими и с силами природы. Мелкий пацаненок вдохновенно прыгает лягушкой. Девица постарше несет мальчишку на плече, как вазу. Замедление движений -- как взросление: раньше энергии была тьма и расплескивалась она совершенно беспощадно, но проходит время -- все обретает смысл и вес. Чисто танцевальные куски разбавлены юмористической сценкой: кроха в парадном белом костюме стоит на табуретке и значительно, как Паваротти, открывает рот; в фонограмме потешное басовое бульканье.

Шары то исчезают, то появляются на сцене, все время норовят улететь и унести с собой что-нибудь важное: у кого букет из рук, а у кого и шикарную шляпку. (Все белое-белое, все кажется великосветски-кружевным, летящим.) И будто дарят это стремление к полету и возможность его людям: одна из самых лучших сцен в спектакле -- когда девчонка просто стоит на одной ноге, вторую медленно устанавливает «в ласточку» -- а нога будто вовсе не притягивается к земле, и тянется куда-то в небеса, девчонка еле с ней справляется.

Есть в этой истории и мужество простого путешествия (весь народ движется из правой кулисы в левую, а из этой самой левой дует сильный ветер, сдвигая мальчишек и девчонок, препятствуя пути; но, падая под ветром, они поднимаются и снова идут), и секундная горечь разочарования (когда одна из девчонок вдруг отчаянно заставляет лопнуть шар, оказавшийся у нее в руках), и спокойная надежда в финале. Знакома ли голландской сочинительнице танцев поэзия Булата Окуджавы, трудно сказать, но спектакль заканчивается сценкой, мгновенно вызывающей в памяти строку именно нашего поэта. Все представление на сцене был почти только белый цвет (исключение -- темные шевелюры девчонок да кайма на шортах одного из мальчишек). В финале девочка сидит и лелеет голубой шар. Кусок неба у нее в руках. Все получится.