Сегодня в театре «Практика» играют премьеру пьесы Павла Пряжко «Жизнь удалась». Превью этой постановки сыграли в субботу, во время музейной ночи на «Винзаводе», получился неожиданный опыт для театра и, похоже, в этом случае очень уместный. Играли в Цехе белого: в огромном фабричном зале выставили ряды стульев (на вид там было мест 500 против обычных 70 в самой «Практике»), сцену выстроили высокую, с крутым наклоном, чтобы даже из самых дальних рядов было видно. Подогретая праздником и как будто захмелевшая публика, смешиваясь с теми, кто через ту же дверь пытался попасть на выставку комиксов, брала охрану приступом. Билеты по 750 руб. никого не смущали -- на спектакль шли скорее как на шоу и приключение. Афиша, будто сделанная для съемки в гламурном журнале, располагала: на ней были четверо хохочущих красивых молодых людей, причем у одного из юношей -- узнаваемое телезрителями лицо солиста группы «Корни» Павла Артемьева, девушки тоже привлекали к себе внимание, одна красным купальником, другая -- шикарным свадебным платьем.

Ожидание начала спектакля среди возбужденной публики казалось тревожным, ведь пьеса Пряжко весьма непривычна для театра -- это просто кусок жизни четверых молодых людей из спального района большого города, двоих учителей физкультуры и двух старшеклассниц на пороге выпуска. Кусок жизнь, куда свадьба, измены и расставания входят, как вполне рядовые события; просто секс, выпивка и разговоры с огромным количеством мата, причем не цветистого, а стертого, каким косноязычные люди заменяют не найденные слова. В жаркой атмосфере ночного «Винзавода» спектакль по такой пьесе мог своей неожиданностью вызвать какую угодно реакцию -- оставалось уповать на то, что в галерейный городок приходит молодежь не совсем «с улицы». Но Эдуард Бояков, выйдя перед началом со вступительным словом, как-то сумел зрителей подготовить: услышав про обилие ненормативной лексики, зал присвистнул, а потом захохотал и дальше уже все неожиданности сцены -- от мата из нежных девичьих ротиков до будничных разговоров о сексе и прочего, встречал только хохотом.

Тут пора уже вспомнить, что не так давно пьеса «Жизнь удалась» вышла в Театре.doc в постановке Михаила Угарова, который первоначально и должен был ставить в «Практике». Следы тех намерений могли найти и зрители «Винзавода»: каждому на стул был положен буклет «Практики», где режиссером постановки «Жизнь удалась» еще значился Угаров, который объяснял свое отношение к пьесе, которое позже использовал в "доке": «Пьеса -- обморок, молчание, пантомима. Это запись сегодняшней речевой ситуации, документ эпохи». В результате какого-то конфликта, в существо которого вникать не хочется, Угаров ушел вместе с актерами и пьесой, которую и поставил в "доке" вместе с Маратом Гацаловым, отдельно поблагодарив в программке театр «Практика» за предоставленное репетиционное время. Режиссерами несколько позже поставленной в «Практике» пьесы Пряжко значатся Виктор Алферов (уже выпускавший на этой сцене «пьесу про геев» «Мармелад») и сам Эдуард Бояков.

Про то, чем эти постановки похожи, можно долго не рассказывать: для нетеатрала внешне они похожи абсолютно, если не как близнецы, то как родные сестры. Придумала Ксения Перетрухина в "доке" «ноль-оформление», состоящее только из множества черных стульев, -- так же выглядела сцена и на превью «Практики». Сочинил с самого начала Угаров отстраняющий прием получитки, где актеры не разыгрывают описываемые события, а только читают о них ремарки, -- так делают и в спектакле «Практики» (с той только разницей, что тут большую часть ремарок читают не сами исполнители, а отдельная актриса).

В остальном между этими постановками дистанция огромного размера и определяется она в той же степени совсем другим режиссерским подходом, сколько и другими актерами. Против «простых ребят», смешных, нелепых, непосредственных и вполне узнаваемых, которые играют в «доке», актерский состав из «Практики» кажется набранным из посетителей светской вечеринки. Вероятно, в этом и есть эффект золотого мидасова прикосновения, которым в большой степени обладает «Практика» -- к чему она ни прикоснется, все становится гламуром. Про этих актеров -- что про певицу Юлию Волкову, актера Илью Иосифова, певца и манекенщика Павла Артемьева или актрису Наталью Лесниковскую, очень похожую на модель, -- нельзя сказать, что они играют хорошо или плохо. Играют они, в сущности, никак, хоть и аккуратно исполняют режиссерские указания. Они просто дефилируют по сцене, каждый со своей мерой увлеченности произнося авторский текст. Но выглядит это почти так же смешно, как в "доке". Разве что там публика смеялась, узнавая героев, а тут, наоборот, скорее от неожиданного и неуместного столкновения речи и облика, услышав, как надменно-светские красавицы изрыгали что-то из лексикона окраинных двоечниц. (Я, разумеется, не хочу сказать, что модели не матерятся, но тут речь о другом.)

Ну и, конечно, смысл. Там, где в спектакле Театра.doc была ирония и рефлексия, тут -- настоящий серьез. Конечно, когда девушка, нежась в постели, с милой улыбкой говорит своему другу, вылезшему из-под одеяла: «Вадим, ну ты дебил», -- мы готовы поверить, что она его любит. Даже, если она сразу после этого выйдет замуж за его брата, а в день свадьбы опять будет новоиспеченному мужу изменять, мы не удивимся. Но когда актриса, играющая эту роль, рассказывает для программки о своем понимании пьесы так: «Любовный треугольник, который разворачивается в тексте, по своей грандиозности, уровню накала равен шекспировской трагедии», ей вторят все партнеры и даже режиссер рассказывает что-то про несчастную любовь, -- это уже трактовка. Да и на сцене, лишь только речь идет о любви, актеры понижают голос, стараются сделать его проникновеннее и вот-вот капнут слезой. Пьеса Пряжко, которая, в сущности, является безжалостной и совсем некомплиментарной историей из жизни языка, превращается тут во что-то приторно сентиментальное, как патетически говорят сами актеры, в «трагичную историю любви, жизненную, местами странную», что в рамках этого сюжета совсем не так интересно.

Кстати, теперь объявлено, что одной из исполнительниц главной женской роли, красотки-двоечницы Лены, станет юная Анна Егорова, которая играет Лену в "доке", своим безмятежным и улыбчивым простодушием очень украшая этот спектакль. Если теперь это эфирное создание «с района», с мозгами, не забитыми режиссерскими рассказами о «трагизме» и «накале шекспировского треугольника», войдет в спектакль «Практики», возможно, он станет совсем другим.