Страна сегодня доподлинно узнает, какой собственностью владеют профсоюзы, входящие в Федерацию независимых профсоюзов России. ФНПР, объединяющая, по собственной оценке, 40 млн работающих россиян, решила рассказать на сегодняшнем заседании генсовета о своем имуществе, а также впервые за десять лет независимого существования объяснить, как это имущество используется для защиты экономических интересов трудящихся.

Каков масштаб богатства и во сколько оно оценивается, профлидеры до последнего момента уточнять отказывались. «Вот придете на генсовет, там обо всем и узнаете», -- сказал корреспонденту газеты «Время новостей» зампред ФНПР Виктор Пугиев, курирующий вопросы собственности. Свободные профсоюзы, считающие себя альтернативными ФНПР, оценивают имущество своих конкурентов по-разному. Объединение Соцпроф, к примеру, утверждает, что ФНПР унаследовало от советских профсоюзов имущества на 6 млрд долл. Другие говорят о 7--8 млрд долл.

У г-на Пугиева подобные выкладки вызывают смех. На его взгляд, возникнуть они могли только у людей, «обиженных на профсоюзы». Истинная цена имущества, по его словам, намного скромнее. ФНПР, кроме помещений, в которых работают ее функционеры, владеет здравницами, а также спортивными и туристическими сооружениями. Конкретных объектов Виктор Пугиев вчера не назвал. Это сделает сегодня лидер ФНПР Михаил Шмаков в своем докладе. Лидер альтернативного Соцпрофа Сергей Храмов утверждает, что только в Москве федерации принадлежат: Дом союзов с его Колонным и прочими залами, гостиницы «Спутник», «Салют», «Дом туриста», гостиничный комплекс «Измайлово», конноспортивный комплекс «Битца».

Вполне вероятно, что "альтернативные" действительно обижены, по выражению г-на Пугиева, поскольку им ничего не досталось из собственности ВЦСПС. (Г-н Храмов четвертый год пытается доказать в различных судебных инстанциях, что ФНПР не имела права наследовать имущество советских профсоюзов.) От размеров собственности, как показывает мировая практика, во многом зависит сила профсоюза. Недвижимость приносит доход, пополняя, в частности, забастовочную кассу: из нее выплачивается зарплата за все дни, которые работники, прекратив работу, проводят в забастовках. В Германии, например, профсоюзы могут компенсировать бастующим до 60% зарплаты. Чем полнее забастовочная касса, тем дольше можно длить забастовку, добиваясь своего от работодателей. В итоге, чем больше собственности у профсоюза, тем сговорчивее хозяин предприятия.

Уступчивость хозяина доказывает силу профсоюза, поднимая его авторитет. Но на предприятиях, в том числе и на российских, может быть несколько профсоюзов, конкурирующих между собой за работников. Конкуренцию выдерживает сильнейший, то есть «имущий». Поэтому в ФНПР уверены, что «альтернативные» претендуют на бывшую советскую профсобственность, потому что не выдерживают конкуренции.

Однако вовсе не альтернативные профсоюзы вынуждают лидеров ФНПР говорить сегодня об имущественных делах. Проблему поднял входящий в ФНПР Российский профсоюз судостроителей на своем съезде в минувшем феврале. Судостроители не одиноки, судя по тому, что вопросу решено посвятить специальное заседание генсовета. Лидер судостроителей Владимир Макавчик пока добивается от руководства федерации информации о наличном имуществе и доказательств того, что собственность используется эффективно. Не исключено, что сегодняшняя дискуссия увенчается решением о переделе собственности.

ФНПР -- всего лишь профцентр, в который объединились около сорока отраслевых профсоюзов. За рубежом собственностью владеют отраслевые профсоюзы, от которых профцентр получает деньги на исполнение своих уставных обязанностей. В России же отраслевые профсоюзы входят в АО «Российский фонд профсоюзного имущества», учрежденное федерацией. Но фонду дано право лишь управлять имуществом. А собственник имущества в России -- ФНПР.