Открывшиеся почти одновременно в залах Инженерного корпуса ГТГ в Лаврушинском переулке экспозиции, казалось бы, ничто не объединяет. Одна выставка из серии «Золотая карта России» знакомит зрителей с коллекцией Омского областного музея изобразительных искусств имени Михаила Врубеля. Вторая представлена в рамках Года Германии в России и посвящена творчеству малоизвестного российского «немца» Николая Загрекова. Однако общее у них есть. Оба проекта свидетельствуют о том, как важны для культуры хороший менеджмент и пиар.

Войдем в зал с выставкой из Омского музея. Раздел живописи вполне себе конкурентоспособен с экспозицией самой Третьяковки. Вещи отборные и даже принципиальные для творчества лучших российских мастеров. На правой стене -- триптих с источающими бодлеровский аромат розами, лилиями и хризантемами уроженца Омска Михаила Врубеля. Рядом пейзаж Кандинского, далее -- Явленского, напротив -- восхитительный экспрессионистский Кончаловский; Лентулов представлен нечастым для него жанром группового портрета, в «Трех сестрах Самойловых на диване» сезаннист Машков играет в неоклассику. А в отношении известной супружеской четы Ларионов--Гончарова наконец-то торжествует справедливость; сравнивая «Павлина» и «Танцовщицу» Ларионова с «Жатвой» Гончаровой, мы убеждаемся: мастер не в тени жены, просто касается цветной оболочки мира пинцетом, а не хлыстом...

Откуда такое изобилие? Ответ подскажет история. Первый директор музея Федор Мелехин был тонким знатоком искусств, удачным дипломатом, мудрым политиком, энтузиастом своего дела. Как бы сейчас сказали, превосходным артменеджером. До 1928 года в СССР функционировал Государственный музейный фонд, состоявший из национализированных коллекций Москвы и Петрограда, из собраний Русского музея, Эрмитажа, расформированных Музея Академии художеств и Румянцевского музея. Благодаря неутомимой энергии Федора Мелехина эта организация отправляла в Омск произведения первого ряда, от фламандца Тенирса-младшего до Венецианова, от итальянца Гвидо Рени до Репина и Серова. С помощью ведущего арткритика двадцатых Абрама Эфроса Мелехин сформировал отборную коллекцию живописи мастеров «Бубнового валета». Вот почему такие «незамыленные» и Кончаловский, и Машков, и Лентулов. А драгоценным дополнением этой выставки является зал археологических древностей из сибирских курганов. «Раскопочный» раздел начал комплектоваться еще в первые годы существования музея (который, кстати, имеет две даты основания: картинная галерея открылась в 1924 году, статус областного музея был получен 27 февраля 1940-го), главные поступления золотых и бронзовых ковшей, лосей и медведей были в семидесятых--девяностых годах.

Пример новых технологий артменеджмента являет открывшаяся этажом выше выставка до поры до времени мало кому известного художника Николая Загрекова. Очень «талантливая» биография живописца искупает его не очень талантливое творчество. Он родился в Саратове, потому соприкоснулся с традицией берущего начало в этом волжском городе символизма. В 1921 году переехал в Москву, познакомился с методом русских сезаннистов Машкова и Кончаловского. В том же году уехал в Германию для продолжения учебы, где и остался до конца жизни (умер в 1992 году в возрасте 95 лет). В Германии его стиль эволюционировал от экспрессионизма, «новой вещественности» к реализму в духе академиков советской Академии художеств (в 1945-м, после того как Берлин заняли советские войска, Загреков писал Жукова, Сталина, Ленина в манере Налбандяна и Герасимова -- только более косноязычно). Творческая биография Загрекова -- отличный повод понять, куда что в искусстве движется, как парадоксально сплетается: художник добросовестно транслировал модные и даже конъюнктурные в то или иное время направления, течения, «тренды» -- готовый летописный свод. Живопись Николая Загрекова интересна в качестве документа эпохи. А чем еще она интересна? Сказать трудно... Тем не менее кому-то нужно было «зажечь» эту звезду в залах крупнейших музеев России (после ГТГ выставка переедет в Русский музей), издать роскошный каталог с серьезными научными текстами, пригласить СМИ, дать широкую рекламу. Модераторами выставки оказалось Общество друзей Загрекова -- многочисленные друзья и родственники художника из Германии и России. Родственные и дружеские нити связывают фамилию Загрековых с одним из представителей российской бизнес-элиты, заместителем генерального директора «Северсталь-Групп» Алексеем Германовичем. Компания «Северсталь-Групп» и стала главным спонсором «возвращения» Николая Загрекова в Россию, а Алексей Германович -- официальным куратором выставки. Никак, в моду входит новая модель артменеджмента: частные семейные радости благодаря совершенным пиар-технологиям и существенной финансовой поддержке приобретают масштаб общегосударственный, национальный. В случае с Загрековым выиграли все: и семья, и друзья, и все-таки (пусть не в первую очередь) культура, которой вернули имя добросовестного летописца. К чести организаторов необходимо сказать, что коммерческих целей пиар Загрекова не преследует, -- привезенные картины вернутся в Германию, руководители Общества друзей художника надеются, что демонстрация наследия в лучших музеях России поможет быстрее организовать берлинский музей художника. Тем не менее немножко тревожно думать о других, устроенных по этой схеме случаях... Кто будет в выигрыше тогда?