Приезд Кшиштофа Пендерецкого подавался в числе главных событий проходящих сейчас в Москве Дней польской культуры. Один из отцов-основателей послевоенного авангарда, прославленный композитор вот уже четыре десятилетия занимает верхние строчки мирового рейтинга, являясь своего рода музыкальным тяжеловесом. Сейчас от таких фигур ждут не открытий, а подтверждения собственного авторитета. Именно этим Пендерецкий в последнее время и занимается, сочиняя виртуозные инструментальные концерты для известных исполнителей и эпические юбилейные приношения к разным круглым датам. Сам про себя он честно говорит, что «авангардистом можно быть только раз в жизни; когда был моложе, хотелось разрушать, но с годами это прошло».

Однако, похоже, звездные минуты Пендерецкого в России закончились вместе с финальными нотами хора «Слава Святому Даниилу, князю Московскому», написанному к 850-летию Москвы по заказу канала ТВ-6. Нынешний приезд, в ходе которого композитор сам встал за пульт Госоркестра, ажиотажа среди публики не вызвал. Большой зал Консерватории был наполовину пуст. Меж тем, прозвучали два сочинения Пендерецкого, никогда доселе в Москве не исполнявшиеся. Одно было получше, другое похуже.

Похуже -- то, что поновее: Второй скрипичный концерт, датированный серединой девяностых и в меру экспрессивно исполненный Григорием Жислиным. Фабульный драматизм, жанровые ритмические структуры и даже некоторые интонационные обороты будто списаны со струнных концертов Шостаковича, отчего ни мощи, ни свежести этому сочинению нисколько не прибавляется.

Значительно лучше -- оркестрово-хоровой Te Deum, написанный в честь избрания в 1978 году первого Папы-поляка, Иоанна Павла Второго. Законная гордость, переполняющая сердца всех его соотечественников, в сочинении Пендерецкого выразилась в трогательной польскоязычной цитате из старинного религиозного гимна -- «Перед алтарями приносим мольбу/ Отчизну, свободу, возврати нам, Боже». Красивый, простой и ясный хор разрезает строгий латинский текст и густую современную музыкальную ткань. Все складно и искренне. А про то, авангард это или нет, уже не думаешь.