На этот раз ежегодная литературная премия Александра Солженицына была вручена не литераторам или филологам, как обычно, а режиссеру сериала «Идиот» Владимиру Бортко и актеру Евгению Миронову, сыгравшему роль князя Мышкина, за «вдохновенное кинопрочтение романа Достоевского». В связи со звездным статусом лауреатов церемония вручения, которую и прежде не обходили вниманием пресса и телевидение, превратилась в настоящее шоу. Теле- и фотокамеры роились вокруг известных лиц, и Наталье Солженицыной для начала пришлось деликатно намекнуть репортерам, что пора, мол, и честь знать. Помимо традиционного обоснования членами жюри своего выбора (с речами выступили пушкиновед Валентин Непомнящий и исследователь творчества Достоевского Людмила Сараскина) и ответа лауреатов (кроме Бортко и Миронова говорил еще и продюсер сериала Валерий Тодоровский) для торжественных речей на кафедру поднимались: Виталий Вульф (как лицо РТР), Татьяна Доронина (как исполнительница роли Настасьи Филипповны в спектакле БДТ) и Олег Табаков (как почетный гость и педагог Миронова). В первом ряду сидел Михаил Боярский в черной широкополой шляпе, и на него были устремлены взгляды немногочисленных, но преданных поклонниц из технических служб (боюсь, впрочем, что не игра в «Идиоте» была тому причиной, а воспоминание о «Трех мушкетерах»). Телекамеры следили и за другими почетными гостями -- Олегом Добродеевым и Михаилом Швыдким.

С тем, что телевидение занимает едва ли не самое значительное место в нашей жизни, были согласны все выступающие. С тем, что роль его не вполне благовидна, тоже. «Идиот» оказался знаменем, под которым верящие в силу настоящего искусства одержали победу над концепцией развлекательности и доступности. Валентин Непомнящий в своей вдохновенной речи объяснял выбор жюри тем, что под влиянием фильма «народ, который, как нас уверяли, ничего и не хочет уже, очнулся от желтой одури». Людмила Сараскина подчеркнула, что роман Достоевского впервые стал «национальным бестселлером», «народ сбросил, как дурной сон, годы сидения на игле детективов и боевиков». Даже Валерий Тодоровский признался, что «низкий способ общения со зрителем бывает высоким, и зритель готов его принять». Добродеев кротко слушал.

Однако самым радикальным оказалось выступление Владимира Бортко. Он продемонстрировал то самое замечательное мастерство популяризатора и публициста, которое и позволило ему превратить роман Достоевского в столь рейтинговое зрелище. Поскольку, понятное дело, слово великого писателя само по себе значимо и проникновенно, но вряд ли каждая экранизация классика, пусть даже добросовестная, так подействует на телевизионную аудиторию. Бортко процитировал знаменитое сталинское «жить стало лучше, жить стало веселее», но заметил, что если колбаса в каждом магазине, конечно, достижение, то вот веселость какая-то сомнительная. Наступила «эпоха тотального веселья и оболванивания». С ностальгией вспомнил Бортко советское прошлое, когда по радио передавали классическую музыку и высокую поэзию, а «государство направленно занималось воспитанием народа». Странно прозвучали эти слова, если вспомнить, что произносил их лауреат премии, учредитель которой именно во время этих «целенаправленных усилий» создавал свой фонд помощи жертвам ГУЛАГа. Но противоречий никто не заметил. Зато когда Бортко сообщил, что с благодарностью принимает честь, ему оказанную, но от денег отказывается и передает их детскому дому №31 в Петербурге, почему-то показалось, что этого жеста как будто ждали, -- возможно, потому, что размер премии в 25 тыс. долл. (в данном случае поделенной на двоих) на фоне слухов о телевизионных гонорарах не кажется поражающей воображение. Но тут нужно отметить, что благородный отказ от денег не делает менее достойным их благодарное приятие.

Евгений Миронов свою речь писал ночью и от руки. Поэтому текст получился коротким, сдержанным и искренним - не «по актерски», а по человечески. Поблагодарил жюри за то, что выбрало в лауреаты «такого хорошего писателя». Рассказал про письма от поклонниц, которые получает после показа сериала: девочки влюбляются в князя Мышкина, и, оказывается, их воодушевляют его человеческие качества (тут, конечно, вопрос спорный - в кого они влюбляются - в героя или в актера). Процитировал признание одной из малолетних зрительниц: «Я в общем Тургенева не люблю, но «Идиот» мне понравился».

Актерское обаяние - средство довольно сильное, и хорошо, когда им пользуются в меру. Актерское обаяние - средство довольно сильное, и хорошо, когда им пользуются в меру. Финал церемонии превратился в капустник благодаря выступлениям отечественных звезд, которые не смогли удержаться от взаимных колкостей. Устроители церемонии, выпустившие друг за другом на сцену руководителей двух враждующих МХАТов, проявили в этом вопросе некоторое простодушие.

Можно, конечно, сказать, что столкновение аскетично-сдержанного стиля круга Солженицына с представителями телевизионно-театральной среды высекло энергию новых смыслов. Но и доказало, что культурного единства, даже при очевидности намерений, в обществе сегодня все-таки значительно меньше, чем хотелось бы.