Верна древняя мудрость -- критикам полработы не показывают! Ох, верна. Вообще-то и целую лучше от их всевидящего глаза беречь. Кто не спрятался -- они не виноваты. Вцепятся без объявления войны. И залают, и завоют, и ногами застучат. Живого места не оставят. А если это прием? А если это самоповтор? А если рассмотреть предложенное сочинение (ха-ха!) в контексте переходного периода? Сорок бочек арестантов. Они же семь верст до небес. И все лесом.

Ну ладно, положим, завершил труженик компьютера свой многоплановый шедевр. Кого надо женил, кого не надо угробил, прочих снарядил в затяжные командировки. Словечко к словечку пригнано, гвоздики заколочены, тарелки вымыты, таинственная печаль окрасила трепетный шелест жалящего финала. Тогда еще туда-сюда: аспиды все равно накинутся (см. выше), но хоть сознание исполненного долга защитит нежную душу писателя. Классиков не щадили -- что нам, грешным, жаловаться? Как уши ни затыкай, а настигнет согласное гудение насекомых: А если это перебор? А если это просчет? А если сравнить этот, с позволения сказать, художественный текст с типовыми составляющими среднеевропейского мейнстрима? Вестимо, от критиков, как от смерти, не укроешься. Но куда спешить в такую жару? Может, пока сказка сказывается, исчезнут эти злоехидные создания с лица земли? Знающие люди выдают на сей счет благоприятные прогнозы -- давно, часто и уверенно. Может, стоило бы потерпеть годик-другой (да хоть бы и пару столетий), а там и выпустить себе на радость все «эпохальные хроники» (весь «хронический эпос»)?

То-то будет славно. Лежат на прилавках и развалах «Девять подвигов», и никто вокруг не нудит жлобским голосом: А если это КВН? А если это недотянуто? А если вспомнить о Шекспире, Джоан Ролинг и Льве Гурском, то... Тихо все, мирно и понятно. А если это Сен. Друг Порри Гаттера и сам в душе Мергиона Пейджер. Вершитель девяти подвигов, абсолютно правдиво запечатленных в капитальном труде лучшего писателя всех времен и народов Бальбо Рюкзачини. Любимый ученик профессоров Югоруса Лужа, Сьюзан Макканарейкл, Уинстона Мордевольта и всех прочих преподавателей школы Первертс, включая присоединившегося к педагогическому процессу майора-завхоза Клинча. (А что? В Первертсе все ученики -- любимые.) Достойный сотрудник пастора Браунинга. Сын своего отца, министра и кандидата в премьеры Грега Аесли. Ну и так далее. И никаких тебе А если...

Так нет же! Не стали так называемые авторы (Андрей Жвалевский и Игорь Мытько) культурно дожидаться блаженных (бескритических) времен. Жажда славы замучила! Читатели, мол, совсем истомились -- стоном стонут, криком кричат. Не хотим диалектически переходить из ниоткуда в никуда! Не желаем кататься на алмазных колесницах! Гори огнем орден Феникса! Верните нам Порри Гаттера, а Мергионе Пейджер -- ее магическую силу! Даешь третью серию! Вот и дали. Неведомым манером (ясно только, что очень коварным) исхитили незавершенный шедевр благородного Бальбо Рюкзачини и принялись его в четыре руки пересобачивать. Попутно глумясь над истинным художником. И над героическим Сеном Аесли. И вообще над всем, что попадется. Включая читателей, «честно» оповещенных контртитулом: «Первый том «Девяти подвигов Сена Аесли» будет закончен на самом интересном месте. Не начинайте его читать, пока не заполучите второй том». Какой цинизм!

Да, пока мудрый и правдивый Бальбо в поте лица создает захватывающий сюжет, шлифует божественный слог и лепит неповторимые характеры бессмертных героев, ушлые ловкачи (даже в скобках не стану называть их имен -- одного раза хватит) при преступном попустительстве издательства «Время» (и эта, извините за выражение, фирма входит в тот же издательский дом, что и наша газета!) пытаются сорвать аплодисменты и завлечь почтенную публику пиаровскими ходами, достойными... даже и не скажу кого и чего! У них (горе-сочинителей) тоже, мол, остались вопросы! Они не знают, кто украл Трубу и что случится, когда все люди (в том числе литературные критики) станут магами! Интересно, знают ли эти строчкогоны хоть что-нибудь вообще? То есть совершенно неинтересно. Ясно, что не знают. А туда же -- книжки издавать, полработы критикам демонстрировать!

Ничего, на каждое преступление найдется наказание. Не дожидаясь второго тома, нелицеприятно констатируем: путаница в книге царит несусветная, концы с концами не сходятся, развязку угадать невозможно, от шуток майора Клинча продыху нет, таинственные существа лезут во все дырки, в коте Киссере и верблюде Рыжике качественных изменений не произошло, магический премьер-министр стоит многих своих коллег, знакомство с пятым томом «поттерианы», фильмом «Амели» и «Сказкой о золотой рыбке» в мешке не утаишь, Дубль -- по-прежнему Дуб, поспешишь -- людей насмешишь. Не говоря уж о том, что сочинение, обещанное к Новому году, выпустили только ко Дню дурака. И даже не все сочинение, а половину. Причем меньшую. (Всякому ясно, что четыре подвига -- это гораздо меньше, чем пять.) А если кто-то думает, что здесь кончаются мои строгие, но справедливые укоризны господам соавторам Бальбо Рюкзачини, то он жестоко ошибается. Все впереди. Пусть только выпустят второй полутом, я этим добрым молодцам не такое скажу. Мало не покажется. Найдется порох в пороховницах. Полетят клочки по закоулочкам. Так что нечего тянуть кота за хвост! Взялся за гуж, не пори чушь. Чтобы к осенней книжной ярмарке окончание лежало на моем столе -- изданное, сверстанное, вычитанное корректором, проиллюстрированное и написанное. Крайний срок -- к ярмарке «нефиктивной». А если опять заведут волынку, гнев мой будет еще ужаснее и разрушительнее. Не будь я