Московские власти в конце минувшей недели приняли концептуальное решение по Манежу: сгоревшая деревянная кровля будет восстановлена в виде, максимально приближенном к первоначальному, а заглубленный на шесть метров фундамент памятника, практически не пострадавший от недавнего пожара, все-таки превратится в подземную автостоянку. Правда, заседавший в пятницу градостроительный совет при мэре Москвы пока не ответил на вопрос, кто же будет платить за восстановление разрушенного огнем памятника архитектуры. Финансовые вопросы вообще на заседании совета не поднимались. Лишь приехавший на заседание глава Федерального агентства по культуре и кинематографии Михаил Швыдкой пообещал помочь столице «в нашей общей беде» и выделить 300--500 млн руб. А мэр Юрий Лужков заверил, что появившаяся в СМИ сумма в 100 млн долл. за ремонт Манежа «завышена минимум в три раза».

Само заседание градостроительного совета проходило за закрытыми дверями. Но еще до его начала выяснилось, что есть желающие использовать остов здания в его нынешнем виде. Первым голос из зала подал известный режиссер Никита Михалков, предложивший использовать обгоревший Манеж для проведения мероприятий очередного кинофестиваля. Главный архитектор Москвы Александр Кузьмин добавил, что с идеей устроить в разоренном Манеже выставку современной скульптуры обращался и скульптор Александр Рукавишников. Однако глава Москомархитектуры пресек подобные планы на корню. «Зная энергию правительства Москвы, я думаю, что восстановление начнется немедленно и ни на какие мероприятия просто не останется времени», -- пояснил он режиссеру. Затем точку в этом вопросе окончательно поставил мэр. «Манеж не будет использоваться ни для какой иной деятельности, кроме выставочной», -- заявил г-н Лужков.

Градоначальника больше волновал другой принципиальный вопрос: восстанавливать ли сгоревшую крышу на основе современных металлоконструкций или полностью воссоздать ажурные фермы Августина Бетанкура из дерева. Металлоконструкции члены градостроительного совета отмели сразу. Манеж является не столько памятником архитектуры, сколько памятником инженерной мысли, и основную ценность представляла как раз конструкция сгоревшей кровли. В свое время лиственницы для перекрытия 45-метровых пролетов искали по всей стране. Сегодня же, по мнению Александра Кузьмина, решением проблемы может стать использование клееных деревянных балок. «Такими балками мы легко можем перекрыть необходимые 47 метров, такая конструкция позволит хотя бы внешне воссоздать замысел архитекторов, кроме того, пропитанное огнеупорным составом дерево при пожаре ведет себя гораздо лучше, чем металл», -- заявил г-н Кузьмин. Идея присутствующим понравилась, тем более что, по словам главы Москомархитектуры, фермы Бетанкура уже более 70 лет не несли никакой полезной нагрузки. С 1817 года перекрытия прогнулись более чем на 1,2 метра, что привело к смещению и разрыву технологических замков конструкции. В результате кровлю пришлось усилить металлическими балками и установить колонны, отсутствие которых и было технологическим прорывом своего времени.

Утвердив решение о воссоздании кровли из клееной сосны, градостроительный совет перешел к потолку. Изначально ажурная конструкция деревянной кровли Манежа была обнажена, однако когда архитектор Осип Бовэ в 1825 году превратил конно-гвардейский «экзерциргауз» в бальный зал с ампирными завитушками, к кровле был подвешен потолок, который скрыл чудо инженерной мысли Бетанкура. Главный архитектор Москвы предложил использовать высокотехнологичный натяжной потолок из ячеистой сетки, который позволил бы в зависимости от освещения либо воссоздавать в Манеже бальный зал Осипа Бовэ, либо делать видимыми конструкторские решения Бетанкура. Однако этот вариант был отвергнут советом -- Юрий Лужков привык видеть воочию, во что вложены городские деньги, а потому распорядился оставить фермы открытыми для всеобщего обозрения.

Плавно двигаясь по конструкции здания, градоначальники постепенно опустились до фундамента памятника архитектуры, где решили соорудить два подземных уровня: на нижнем расположится автостоянка, верхний же будет занят служебными помещениями выставочного центра. По замыслу проектировщиков, дополнительные площади в подвале позволят вывести три уровня административных помещений из одного торца Манежа, где они занимали все пространство до потолка, и освободить фронтальные окна. Робкую попытку искусствоведов напомнить о том, что размещение подземного паркинга в памятнике архитектуры противоречит федеральному закону, Юрий Лужков пресек жестко. «Девственность теряют один раз, -- сурово напомнил мэр. -- Если уж мы вторгаемся под землю, то какая разница, будет там стоянка или еще что-то».

Впрочем, в менее принципиальных, с точки зрения мэра, вопросах г-н Лужков счел за лучшее уступить защитникам исторического памятника. Так, поначалу он предлагал закрыть все многочисленные слуховые окна Манежа стеклопакетами или -- под предлогом противопожарной безопасности -- и вовсе их ликвидировать. «Много лошадей там все равно не будет», -- пытался пошутить г-н Лужков. Однако сторонники сохранения исторического облика Манежа убедили мэра дать согласие на декоративные глухие слуховые окна, в которые не сможет залететь ни одна петарда. Вообще, противопожарной безопасности градостроительный совет уделил столько внимания, что, как выразился член Совета Федерации от Москвы Владимир Плотников, «создается впечатление, что главной целью заседания было не обсуждение проблем восстановления Манежа, а его подготовка к следующему пожару».