Многие мусульмане, даже живущие за пределами Франции, остро отреагировали на решение французского правительства запретить ношение в школах "бросающихся в глаза" религиозных атрибутов. (Это касается больших христианских крестов, платков-хиджабов у женщин-мусульманок, еврейских шапочек-кип и т.п. -- Ред.) Но вот в Египте шейх Мухаммад Тантави из известного исламского университета Аль-Азхар, одобрил запрещение носить платок. Этот случай отражает опасную реформистскую тенденцию в исламе.

Поверхностно позиция Тантави чем-то напоминает противоречивую фетву (религиозный указ. -- Ред.), с которой еще в 1925 году, сразу после символического крушения Османской империи, выступил Али Абдер-Разик -- один из выпускников того же Аль-Азхара. Он заявил, что исламское государство (халифат) отнюдь не тот идеал, к которому должно стремиться исламское общество. Та спорная фетва стала высшей точкой реформистских движений, которые активизировались с начала XVIII века или даже раньше. Реформаторы так реагировали на закат Османской империи. Но их предложения шли дальше вплоть до опасной грани -- необходимости реформирования ислама.

Здесь уместно напомнить о наблюдении великого исламского историка Ибн Хальдуна (ХIV век. -- Ред.). Он утверждал, что для покоренных естественно ждать от своих покорителей разрешения всех своих трудностей. Побежденные закономерно ищут причины своего поражения и часто находят их в своем образе жизни или идеологии. Результатом этого бывает реформа собственной идеологии или даже полный отказ от нее. Другой путь -- подражание идеологии победителей.

Вот и реформисты, выступающие от имени ислама, подражают Западу, принимая диктуемую им модель национального государства. Это в конечном счете может вообще привести к уходу от концепции объединенного исламского государства, воссоединения мусульманских сообществ. Если главную роль в формировании общества играют "демократия и свобода", то любая существующая религия должна быть секуляризована. Секуляризация, напомним, это освобождение общества и его членов от влияния религии. "Демократия и свобода" могут сосуществовать только с секуляризованной, обмирщенной версией ислама, который называют также "умеренным" исламом. А кто с этой версией «умеренного» ислама не согласен, тот почему-то автоматически подпадает, по западным критериям, под разряд «фундаменталистов», а то и «экстремистов».

Среди неомодернистов от ислама можно выделить несколько групп.

Во-первых, это радикальные реформаторы. Они говорят, что "демократия" западного образца полностью совместима с исламом. Но, как уже отмечалось выше, это возможно только при условии секуляризации ислама. Только в этом виде ислам может иметь, а может и не иметь влияния на индивидуальную активность человека.

Радикальные реформаторы даже пытаются по-новому трактовать священные тексты. Например, они не уважают многоженства и доходят до утверждений, что пророк Мухаммад на самом деле был моногамен, а многоженство практиковал ради соблюдения племенных обычаев, да и то под конец жизни, после смерти первой жены Хадиджы. Они говорят, что первые 25 лет супружества пророка были моногамными, и только последние 12 лет -- полигамными. Так почему, мол, не взять за образец только первые годы пророка?

Такие рассуждения ошеломляют. Подумать только, ни одному из мусульманских ученых за почти полторы тысячи лет не хватило ума, чтобы дойти до столь изумительного заключения! И почему мусульмане должны остановить свой выбор именно на 25 первых годах жизни пророка в ущерб последним 12 годам?

Единственно разумный и надежный путь -- изучать всю жизнь пророка, а не только часть ее. Жизнь пророка показывает: моногамия и полигамия равно дозволены. Нет свидетельств тому, что одна форма брака предпочтительнее другой. Иное дело, если вы уже заранее составили свое мнение и толкуете свидетельства так, чтобы оправдать свою предвзятость.

Вторая группа неомодернистов -- это, с позволения сказать, апологеты. Они как бы защищают ислам от критики, выбирая один из двух путей: активный прагматизм либо изоляционизм. Первые занимаются политикой, но действуют с позиций идеологов не оправдавшей себя побежденной идеологии. Вторые преимущественно стоят вне политики и сосредоточены на собственных поисках знания, духовного озарения, либо ограничиваются изучением определенных теологических вопросов -- например, изучением природы Творца.

Изоляционисты своим поведением напоминают средневековых монахов-пещерников, полностью чуждых окружающему миру, но де-факто они продвигают вперед секуляризованную версию ислама. Прагматики, якобы защищая ислам от сторонних нападок, используют такие толкования норм и положений этой религии, которые удобны для немусульман и окружающей их обмирщенной мусульманской элиты.

Главная причина этого -- стремление избежать конфликтов. Другая причина -- стремление приспособить себя к этому миру и получить от этого некие выгоды. Это ведет к размыванию исламских ценностей, к непрерывным извинениям за ислам. Последнее высказывание шейха Тантави из Аль-Азхара -- прекрасный тому пример. Шейх подкрепил свое заявление принципом "повиновения законам страны", поставив его выше божественных законов, только чтобы оправдать решение французского правительства, запрещающее мусульманкам носить исламский платок.

Таким образом неомодернисты от ислама пытаются соединить несоединимое, что опасно для этой религии, так как лишает ее сути. Ведь в исламе нет принципа «Богу Богово, а кесарю кесарево». Если ислам «секуляризовать», то это будет уже не ислам, а что-то другое.