Облик новой Госдумы предельно откровенен. «Гюльчатай открыла личико». Все это мы уже видели -- в брежневском Верховном совете, только там лица были поинтеллигентнее. Наверно, отбирали по другим принципам.

Говорить о парламенте как о чем-то самостоятельном нелепо. Госдума и Совет Федерации фактически низведены до уровня технических подразделений управления по внутренней политике администрации президента, просто штампующих все политически значимые решения президента и правительства. Муштру новых «народных избранников» мы видели: похоже, даже умение читать лишь помешает исполнению ими своих сегодняшних обязанностей.

Руководители тех или иных структур Совета Федерации и Госдумы, по недоразумению воспринимающие парламент как законодательную власть, а не простую «опору президента», будут беспощадно изгоняться со своих постов. Собственно, этот процесс уже пошел.

Учитывая падение в исполнительной власти даже исполнительской дисциплины (меня, например, потрясло, когда президенту лишь щелчками по микрофону удалось привлечь внимание министров к своим словам), не говоря уже о профессионализме, нельзя даже представить, какие бредовые конструкции будут случайно попадать в парламент, бодро приниматься депутатами, подмахиваться президентом и обрушиваться на население. Классический пример -- Закон о миграции.

Платой за ничтожность Госдумы стало попадание в недра партии власти массы представителей бизнеса: старых и новых коммерческих, а также силовых олигархов. Они будут полностью контролировать решение всех «второстепенных», не политических вопросов. Это такая же плата за однопартийную систему, как и безоговорочное принятие правительственных законопроектов и беззащитность общества от ошибок, которые могут прокрасться в них.

Прежняя направленность «реформ ради реформ» скорее всего сохранится. Последствия этого каждый ощутит на себе. Если реформы глубже затронут образование -- получим снижение его уровня. Реформа здравоохранения и перевод его на рыночные основы заставит нас платить больше за меньшие услуги. Не исключено, что теперь реформы (например, пенсионная и электроэнергетики) будут расцвечены новыми красками кадровых интриг. Так, перед выборами для активизации электората могут уволить Чубайса, хотя я не стал бы этому радоваться: вероятно, он будет заменен еще менее эффективным человеком.

Будущее делится на время до падения цен на нефть и после. Пока страна захлебывается нефтедолларами, государство нежится в блаженном оцепенении. Когда нефть подешевеет ниже 22 долл./баррель, возникнет потребность осмысливать ситуацию, модернизировать экономику и повышать уровень жизни. Но нынешняя однопартийная система будет не более восприимчива к этой потребности, чем однопартийная система времен Брежнева.

Массового передела собственности не будет: он слишком страшен, прежде всего -- для самой власти, представители которой сильнее многих стремятся к обладанию собственностью. Да и пример Ходорковского показывает, что коса окологосударственных аппетитов находит на камень стойкости даже, казалось бы, изнеженных представителей бизнеса. Произойдет лишь частичное, малозаметное перераспределение собственности старых олигархов в пользу новых, прежде всего силовых.

Лозунг «передела собственности» может быть реанимирован на время выборов. Для активизации электората ему могут показать новый этап реалити-шоу «мочить олигархов». Раз президент сказал, что в стране есть «семеро жадных», которые что-то когда-то нарушили, значит, сейчас идет интенсивный конкурс, чтобы не сказать кастинг, среди потенциальных кандидатов.

Усилия новой старой власти будут сконцентрированы в политике. Конституционное большинство создавалось не для того, чтобы простаивать без дела. Думаю, после инаугурации Путина начнется изменение Конституции. Каковы будут эти изменения, можно судить по инициативам, вбрасываемым для тестирования общественной реакции, прежде всего через Жириновского.

Вероятно, будут укрупнены регионы, причем, похоже, появится возможность «временно» и «в порядке исключения» назначать губернаторов. А вот федеральные округа скорее всего исчезнут.

Похоже, что-то будет с Генпрокуратурой. Раз стало ясно, что президент все-таки может дозвониться до генерального прокурора по телефону, отвечать за вероятные предвыборные перегибы придется. Хотя бы для того, чтобы не возлагать ответственность за них на президента. Можно представить себе, что формальное положение Генпрокуратуры будет приведено в соответствие с реальностью. И она утратит независимость.

Правительство не станет партийным -- хотя бы потому, что в партии власти вряд ли найдется достаточное для комплектации хотя бы половины правительства число способных хоть на что-либо людей.

Но главной целью конституционной реформы, вероятно, будет снятие «проблемы-2008» -- либо по схеме Кадырова--Жириновского (пожизненное президентство), либо изъятием упоминания об ограничении времени пребывания на должности президента, либо иным, не менее изящным путем. Президент еще полон сил, а победа в 2004 году, по логике событий, должна быть более убедительной, чем в 2000.

Парламент, по сути, стал сейчас машиной для «одобрямса» всех начинаний и решения вопросов личного бизнеса. Но если в машине убрать тормоза и руль, то она не только разобьется сама, но и создаст опасность для окружающих.