В прошлом году в России родилось на 40 тысяч младенцев больше, чем в 1999-м. Однако эта отрадная новость, озвученная вчера на парламентских слушаниях, посвященных демографической ситуации в стране, осталась почти незамеченной на фоне других цифр. В 2000-м российских граждан стало на 750 тысяч меньше, общий показатель смертности (15,3 на 1000 человек) -- самый высокий в Европе, причем из 2,2 миллионов умерших почти треть -- трудоспособного возраста.

Демографы уже давно предупреждали, что при сохранении подобной тенденции к исходу первого десятилетия XXI века Россия столкнется с дефицитом рабочих рук и защитников отечества. Но лишь в прошлом году проблеме был придан государственный статус -- стабильная демографическая ситуация была признана одной из важнейших составляющих национальной безопасности. И в феврале этого года правительство одобрило проект концепции демографической политики до 2015 года. Однако экстренных мер этот документ не предусматривает. Более того, кабинет министров намерен определить основные направления своих действий в этой области только к середине 2002 года. На вчерашних слушаниях в Госдуме подчеркивалось, что за это время число граждан Российской Федерации сократится еще на миллион. И если специалисты и депутаты сегодня пытаются предложить хоть что-нибудь конкретное (и дело не ограничивается подготовленным Владимиром Жириновским законопроектом о временном запрещении абортов и т.п.), то представители исполнительной власти, похоже, озабочены не только этим.

Демографическая проблема, с которой сегодня столкнулась Россия, легко делится на три составляющих: рождаемость, смертность и миграция. Причем, за каждое из этих направлений отвечают разные ведомства, которые, естественно, не хотят оказаться пресловутым «стрелочником», а потому стараются заранее снять с себя ответственность за приближающий популяционный провал. В своем выступлении на слушаниях министр труда и социального развития Александр Починок, пообещавший сделать все от него зависящее для стимулирования рождаемости, оговорился, что льготы и пособия едва ли кардинально изменят ситуацию, как, впрочем, и более открытая миграционная политика. Зато, считает г-н Починок, государство в состоянии сократить смертность. Министра поддержал и глава думского комитета по охране здоровья Николай Герасименко. По его оценкам, мигранты и стимулирование рождаемости не дадут и половины того эффекта, которого можно добиться за счет сокращения смертности. Однако министр здравоохранения Юрий Шевченко, на которого вольно или невольно переложили ответственность коллеги, уже неоднократно заявлял, что в демографической проблеме, по его мнению, медицинская составляющая невелика -- изменений можно ждать после улучшения общей экономической ситуации. Эту позицию в какой-то степени поддержала на слушаниях замминистра Ольга Шарапова. Она заявила, что медики делают все от них зависящее и добились определенных результатов: например, смертность от опухолевых заболеваний у нас сегодня, «как в развитых странах». И напомнила депутатам, что бороться за улучшение детского здравоохранения в России должен не только Минздрав, но и они сами -- осенью, когда формируется бюджет.