Обогнав все привозные оперы, в том числе и два спектакля Мариинского театра («Золото Рейна» и «Дон Жуан»), «Леди Макбет Мценского уезда» в постановке бульварно-эпатажного режиссера Дмитрия Бертмана собрала едва ли не все возможные премии нынешней «Золотой маски» -- за лучший спектакль, за лучшую режиссуру, за лучшую работу дирижера (Владимир Понькин) и лучшую женскую роль (Анна Казакова в роли Катерины). Лучшему театру страны -- Мариинке, участие которого в фестивале считалось главной его гордостью, достались только смешные крохи: Виктор Черноморцев награжден «Маской» за сыгранную им в «Золоте Рейна» роль нибелунга Альбериха. Сенсационную победу маленькой московской «Геликон-оперы» над мариинской громадой опешившая публика переварила с трудом, немедленно объяснив произошедшее лоббистскими способностями председателя музыкального жюри Алексея Парина (с «Геликоном» этого многостороннего человека связывает несколько общих проектов). Режиссера Бертмана она, конечно, знала и, возможно, готова бы была предпочесть его эротический задор холодной режиссуре немца Йоханнеса Шаафа (поставившего обе мариинские оперы). Но вот дирижер Понькин, чья работа была оценена выше работы Валерия Гергиева, оказался для нее самым настоящим мистером Иксом.

Хотя если можно было оправдать компромисс, на которое пошло «масочное» жюри, так как раз Понькиным -- главным дирижером одного из двух симфонических оркестров Московской филармонии. Талантливый и безалаберный, не уживающийся на видных должностях и без конца скатывающийся в беспросветную пучину дешевых абонементных концертов, он был самой удачной находкой Бертмана в этом спектакле. Без понькинской качественной работы со средненьким оркестром «Геликона» бесполезным бы оказалось и устроенное постановщиками очередное мастеровитое садомазохистское шоу, и колоритная, омерзительно-притягательная героиня Казаковой, и даже сам факт первой с 1936 года постановки опальной оперы Шостаковича (до этого на московских сценах шла только смягченная версия -- «Катерина Измайлова»). И, конечно, если задуматься, кому была важнее «Маска»: избалованному Гергиеву или никому не известному Понькину, ответ становится очевиден.

Другое дело, что вряд ли кажется правильным превращать главную театральную премию страны в поощрительный приз -- и этот обидный оттенок наверняка омрачил непредвиденную радость дирижера-победителя. Другое дело, что сама идея постановки масштабной оперы с полноценным симфоническим оркестром в крошечном пространстве «Геликона», категорически к этому не приспособленном, выглядела сомнительной. И уж хотя бы по этой причине «Леди Макбет» на звание лучшего спектакля года явно не тянула. И, наконец, так уж слаженно способствовать дурновкусию, которое выпирает даже из самых удачных спектаклей Бертмана (а «Леди Макбет», несомненно, к таковым относится), -- совершенно не обязательный труд. Оно и без «Золотой маски» отлично проживет.