Сегодня российскую экономику лихорадит. Бизнес так и не может понять, существуют ли общие правила игры для всех. Корень проблемы -- противоречивые действия государства. Разные ведомства и всевозможные госорганы на федеральном и других уровнях постоянно вмешиваются в деятельность предпринимательского сообщества, переворачивая с ног на голову само понятие государственного регулирования. Причина сложившейся ситуации лежит на поверхности: мы до сих пор имеем дело с тем пониманием законодательства, которое досталось нам в наследство от СССР и даже Российской империи. Закон как был, так и остается подобием дышла, которое куда повернешь -- туда и выйдет.

Известен фундаментальный правовой принцип цивилизованного государства: все, что не запрещено гражданам и субъектам предпринимательской деятельности, им разрешено. В отношении же государства действует иная презумпция: чиновнику запрещено все, что не разрешено напрямую Конституцией России, законами либо иными актами, должностной инструкцией например. Расширительное же толкование в пользу чиновника влечет за собой применение Уголовного кодекса или иных мер воздействия за злоупотребление полномочиями.

Окончательно на путь минимизации собственных полномочий и обязанностей государство встало только после кризиса 1998 года. В рамках бюджетного процесса оно стало осознавать, что берет на себя излишние функции и обязательства, не свойственные, да и неподъемные для современного государства. Следствием стало начало структурного сокращения избыточных функций госаппарата. То есть та самая остро актуальная административная реформа, о которой последнее время столько говорят.

Однако было бы ошибкой воспринимать административную реформу как простое сокращение избыточных функций федеральных ведомств, хотя должен отметить, что и это само по себе гигантский шаг вперед. Но помимо центральных министерств существует громадное количество других государственных, муниципальных и прочих регулирующих органов на всех уровнях огромной страны. Они также привносят свой вклад в дело регулирования экономики, далеко не всегда сообразуясь с идеями экономического роста. Отсюда необходимость унификации понимания того, что Конституция именует «правовыми основами единого рынка». Именно поэтому сегодня возникла потребность в принятии разработанного группой экономистов и юристов -- в качестве экспертной группы МЭРТ -- закона о дерегулировании экономики, в соответствии с которым должна быть создана Федеральная экономическая служба (ФЭС). Основой этого законопроекта является установление презумпции нецелесообразности государственного регулирования предпринимательской деятельности.

Что это означает? Необходимость для государственных органов в рамках действующего законодательства и Конституции выносить все федеральные, местные законопроекты, проекты указов, распоряжений, инструкций и иных ведомственных актов на публичное обсуждение. Разумеется, речь идет только об экономических актах, влияющих на взаимоотношения участников делового оборота.

Любой проект закона и прочих регулирующих актов, кроме конституционных законов и актов, принимаемых на референдуме, необходимо передавать в ФЭС, которая в свою очередь будет направлять их на публичную экспертизу. И эксперты должны определить, есть ли в нем потребность, есть ли разумный смысл и реальная общественная польза в регулирующем воздействии. Авторам придется доказывать экспертам и обществу их необходимость, непротиворечивость, адекватность и эффективность. Неубедительность аргументов влечет за собой вердикт о нецелесообразности представленного акта. Только такой барьер на пути волюнтаристских устремлений чиновников может установить четкие правила взаимоотношений между предпринимательским сообществом и государством. Отметим, что эксперты представляют именно предпринимательское сообщество и, понятно, не являются государственными служащими.

Российское чиновничество еще морально не созрело для того, чтобы представить свою деятельность на суд общественности. Именно поэтому о большинстве законов мы узнаем уже на стадии их принятия. Так удобнее чиновнику, но вряд ли это нужно гражданам и предпринимателям. Неудивительно, что законопроект, основанный на презумпции нецелесообразности государственного вмешательства в дела бизнеса, -- красная тряпка для российского чиновничества.

Начальники федеральных органов, многие губернаторы, превратившие свои области и республики в удельные княжества, и чиновники из целого ряда ведомств заявляют, что мы стремимся создать новый квазиконтрольный орган, через узкое горлышко которого должны будут проходить тысячи законов. Причина этой паники ясна: понимание бюрократами того, что публичное обсуждение и экспертиза законов значительно сужают поле для подковерного лоббизма, уменьшают объем «взяткоемкости» принимаемых законов. «Горлышко» не такое уж узкое. Разработчики проекта позаботились о том, чтобы ФЭС не стала дополнительным аппаратным тормозом.

Убежден в том, что наш проект должен стать законом как можно скорее. Однако учитывая реальный уровень правосознания в России, а также неизбежное сопротивление бюрократии, можно предположить: вряд ли он будет принят в ближайшее время. Впрочем, рано или поздно государству надо будет признать нецелесообразность вмешательства в регулирование предпринимательской деятельности. Это эффективнее и современнее, чем нормы, действующие сегодня. Это честнее, наконец. А государство обречено быть честным с собой и с теми, кто от него зависит: нет доверия -- нет экономического роста.