Знаменосец американского минимализма, ставшего последним принципиальным течением в академической и не только музыке ХХ века, композитор Филип Гласс привезет в Москву не только свой ансамбль и свою музыку. Он едет сюда с фильмом режиссера Готфри Реджо «Коянискацци». Это первый и самый знаменитый из кинотрилогии «Кацци». В Москве он был показан на кинофестивале сразу после выхода в 1983 году. Впрочем, тогда его видели даже далеко не все специалисты. С тех пор эстетика Реджо-Гласса стала канонической. Фильм «Повакацци» оказался безумно популярен даже там, где «Коянискацци» прошел тихо и незаметно. А о премьере последней части кинотрилогии «Накойкацци» в 2001 году сообщали вечерние выпуски новостей.

Когда-то поразившие воображение мировой публики идеология, приемы и позиции теперь стали расхожими и узнаваемыми. Но даже это не отменяет классичности «Коянискацци».

"Мы киборги, инопланетяне на собственной планете. Наша жизнь -- это промышленный конвейер, наш мир -- это пластиковая матка искусственной вселенной, технология заменила нам Бога. Перед всевидящим оком компьютера мы готовы преклонить колени". Так говорит Готфри Реджо. Заметим, что великий технолог минимальных композиций и знаток равно красивых и технологичных способов мирить между собой серьезные и легкие эстетики и жанры Филип Гласс ничего такого апокалиптического не говорит.

Классический стиль Гласса, появившийся после того, как студент, таксист и официант был сперва заворожен Европой, а потом, после знакомства с Рави Шанкаром, -- внеевропейскими цивилизациями и принципами ориентальных культур, многим представляется даже чересчур оптимистичным. Он раздражает мастеров говорить пафосно, мрачно и мудрено. Он шокирует своими банальными гармониями и медитативно благостным взглядом на мир. Даже сейчас, когда опусы Гласса сопровождают уже не только независимое монтажное кино, а все больше голливудские блокбастеры вроде «Гаттаки», а записи академических сочинений вальяжно красуются на первых строчках чартов, переливы Филипа Гласса продолжают завораживать и раздражать одновременно.

Впервые Гласс покорил широкую публику, когда, скинувшись на бродвейскую постановку, друзья помогли ему представить миру оперу «Эйнштейн на берегу». Так композитор в один ноябрьский день 1976 года проснулся знаменитым. Две другие части оперной трилогии -- «Саттьяграха» и «Эхнатон» -- принадлежат уже не заносчивому миру независимого нью-йоркского искусства, но мировому эстетическому истеблишменту.

Между тем Москва не наблюдала пристально за этими путешествиями одного из первых лиц американской музыки. Часть здешней публики любит его как бескомпромиссного борца с серьезной музыкой. А другая знает его как маститого героя хит-парадов. Знатоки спорят, хорошо ли, что первый визит Гласса, устроенный музыкальной компанией Green Wave (она уже привозила в Москву заправских минималистов Майкла Наймана и «Кронос-квартет»), представляет не софистицированную часть его искусства и даже не современный популярный пласт, а старые добрые «кацци»-материалы.

Возможно, выступление «Филип Гласс ансамбля» в темных залах Дома музыки (в пятницу -- в Камерном, а в субботу -- в Большом) под экраном с фильмом Реджо кому-то покажется страницей из культурного архива. Но это не должно помешать оценить и уникальность, и красоту этой страницы по достоинству.