Вместе со многими другими законодательными инициативами, которые скандально сняты с повестки дня Думы, пострадал и проект закона «О статусе участников вооруженных конфликтов и участников боевых действий». Этот законопроект может войти в учебники по основам государства и права и политологии, поскольку его судьба замечательно полно отражает неспособность власти разрешить сложнейшие моральные, финансовые и юридические дилеммы.

Законопроект был внесен группой депутатов еще в 2000 году. Его авторы представляют все фракции и депутатские группы, кроме ЛДПР. Суть закона проста. Он должен определить правовой статус лиц, принимавших и принимающих участие в вооруженных конфликтах и боевых действиях. Уже четверть века Россия постоянно участвует в локальных войнах. Растет число тех, кто за свои боевые заслуги имеет право на дополнительные социальные гарантии со стороны государства. Соответствующие законы уже принимались -- в общей сложности их сейчас шесть. Нужен ли еще один? Нужен! Хотя бы потому, что уже действующие законы так и не определяют в полной мере статус участников вооруженных конфликтов: кто именно, в каких случаях и на какие социальные гарантии со стороны государства имеет права. Пробелы «латают» указами президента и постановлениями правительства. Но указы и постановления -- это «времянки», они должны заменяться законами.

Законопроект неоднократно обсуждался с представителями исполнительной власти. Неформально все одобрительно кивают -- да, такой закон нужен. Но как только дело доходит до официального заключения, оно всегда получается отрицательным. Авторы законопроекта учли многие из конкретных замечаний Министерства финансов. Казалось, вопросы сняты, но опять осечка: недавно Галина Карелова, заместитель председателя правительства, курирующая социальные вопросы, прислала отрицательное заключение. Она приводит три аргумента против.

Во-первых, «рассматриваемый законопроект в достаточной степени не проработан, а ряд его положений вступает в противоречие с законодательством РФ». Справедливо. В законопроекте есть повторы, несогласованность одних положений с другими. Но само по себе указание на недостаточную проработку еще не означает, что закон как таковой не нужен. Это скорее аргумент в пользу того, чтобы внимательно поработать над законопроектом во втором чтении, а никак не в пользу того, чтобы вообще его не рассматривать.

Во-вторых, «по мнению правительства РФ, данный законопроект не имеет самостоятельного предмета правового регулирования, так как в основном содержит ссылки на уже действующие законодательные акты РФ». Этот аргумент безоснователен. Предмет регулирования законопроекта -- правовой статус участников вооруженных конфликтов и боевых действий, который сейчас в полной мере законодательно не определен. И с этим г-жа Карелова не спорит. Вместо этого она указывает на обилие ссылок на другие законы. Ссылок действительно много, потому что законодательная база не полная и не четкая. Предлагается ее уточнить и обобщить, и здесь не обойтись без ссылок на уже действующие законы.

В-третьих, указывает заместитель председателя правительства, «нельзя согласиться с мнением авторов законопроекта о том, что его реализация не потребует увеличения расходов средств из федерального бюджета, поскольку законопроектом расширяется круг лиц, относимых к участникам вооруженных конфликтов и боевых действий, и им предусматривается предоставить дополнительные права и льготы». Этот аргумент никак не стыкуется с предыдущим, где доказывалось, что законопроект не нужен, так как он всего лишь повторяет уже существующие законы. Теперь вдруг оказалось, что он предусматривает дополнительные льготы и расширяет круг лиц, которые имеют на них право. Это уже самостоятельный предмет правового регулирования, который г-жа Карелова напрочь потеряла в предыдущем пункте.

Сначала правительство говорит: нет самостоятельного предмета правового регулирования, поэтому законопроект не нужен. Но на всякий случай добавляет: а если и есть самостоятельный предмет правового регулирования, то нет денег. Такие вот два рубежа обороны. Впрочем, первый рубеж правительство сдало без боя, признав за законопроектом самостоятельный предмет правового регулирования. Зато основательно закрепилось на втором -- правительство не поддерживает законопроект, так как он требует дополнительного финансирования. Но законопроект обобщает и уточняет всю ту практику социальных гарантий, которая все равно имеет место в соответствии с другими законами, указами президента и постановлениями правительства. Фактические выплаты не изменятся (а если изменятся, то незначительно), изменится их статус.

Дело совсем не в деньгах. На самом деле власть не может определиться с главным вопросом -- вопросом ответственности. Президент и правительство мечутся от щедрых выплат семьям погибших на «Курске» до унизительного игнорирования жертв теракта на Дубровке (последних пропрезидентские журналисты почти открыто называют «предателями» за то, что они судятся с государством), от больших «боевых» в Чечне до их радикального сокращения, к тому же с задержками в выплате. Где здесь логика? Почему жизнь моряка «Курска» дороже, чем жизнь погибшего на Дубровке? Почему ратный труд солдата и офицера в Чечне подешевел за последние годы в несколько раз?

Неспособность найти общий знаменатель для моральных, юридических и финансовых обязательств приводит к двуличию. Дальше лотерея -- одним посчастливится встретиться с властью популистской и щедрой, а другие упрутся в холодную стену цинизма и бездушья. Власть не готова установить четкие и понятные правила, как это предлагают авторы закона «О статусе участников вооруженных конфликтов и участников боевых действий». Но власть не готова и честно признаться в своем моральном бессилии, считая менее постыдным признаться в финансовой несостоятельности. Такая позиция бесперспективна. В конечном счете нужна политическая воля и элементарная честность, чтобы заменить метания и противоречивые решения, указы и постановления на открытый, четкий и универсальный закон, согласовав свои моральные и финансовые обязательства.