Директор ЭКСПО-парка Василий Бычков, галерист Марат Гельман, сотрудник Третьяковской галереи Андрей Ерофеев решили выводить российское Contemporary Art в массы. А потому задумали десантировать его прямо в сердце бывшего очага салонной попсы и академического разврата -- Центральный Дом художника на Крымском валу. Выставке «Смотровая площадка» отвели лучшие залы третьего этажа. Представили там самых востребованных российских художников и объединения.

Георгий Литичевский, группа Escape, Радек, дуэт Мизин и Шабуров, Дубоссарский и Виноградов, Людмила Горлова и т.д. на десять дней получили каждый по боксу размером с галерею XL и заполнили его именно тем, что XL и другие модные залы принимали в своих стенах в течение года. Новых проектов почти нет. Да они и не предусмотрены сценарием. Ведь, по мысли организаторов акции, ее смысл и цель -- воспитание и просвещение обычных посетителей ЦДХ. То есть решил человек прикупить себе для кухни натюрморт с летающими рыбами или для спальни вязаную куколку ручной работы. Сделав покупку и прогуливаясь среди золотых рам с жирными букетами внутри, среди кислотного сюра, среди витрин с фарфоровыми пупсами под гжель невзначай заходит визитер в залы концептуального искусства. И вдруг что-то в нем заклинивает. Краска стыда заливает лицо. Спазм сдавливает горло. «Как я прозябал до сих пор? О чем думал? -- беззвучно шепчет бедолага. -- Как мог покупать этот мерзкий салон, эту никчемную декорацию жизни. В помойку вязаную куклу! В окошко натюрморт -- подделку под Дали! Вот здесь, на третьем этаже, именно здесь собрано все подлинно разумное, доброе, вечное, то, ради чего стоит жить, учиться и бороться. Как же я не понимал, что опрокинутая ванна с землей от группы Escape -- это та высокая аналитика реальности, что недоступна пошлому и обыденному порядку вещей? Или вот какой великий артистический жест делает художник Мамышев с приставкой «Монро». Как он бесподобно наряжается в фюрера и в Любовь Орлову, как шокирует сытых буржуев, как тем самым соотносит себя не только с Веркой Сердючкой и трансвеститами геевских клубов, но и с великими ряжеными -- футуристами десятых годов! Где были мои глаза? Ведь это только дураку невменяемому может казаться, что живопись Дубоссарского и Виноградова беспомощна и пошла, не лучше картин ярмарочных маляров в соседних залах! На самом деле порнографические сюжеты полотен переводят трактовку в иной, иронический, философский пласт содержания. Как же я сир и убог!» Бедолага рыдает и лишается чуйств. Занавес.

Наверное, приблизительно по такому сценарию должно проходить общение среднестатистического посетителя ЦДХ с современным искусством. А что будет на самом деле, и задержится ли в залах звезд российского Contemporary Art (где фотки приклеены скотчем, а экспозиция, по меткому выражению профессора Евгения Барабанова, напоминает дизайн стенгазеты) хоть один визитер, узнают лишь смотрительницы залов третьего этажа.