Призыв Михаила Рошаля поучаствовать в его мастер-классе в ГЦСИ под названием «Школа живописи» звучал довольно двусмысленно. Рошаль всегда работал в формате, не предусматривающем материального воплощения проектов. Особенно в такой приземленной технике, как живопись. Но, как оказалось, никаких патологических изменений в его телесности, а также подсознании и сознании не произошло. Мастер-класс оказался обычной выставкой, на которой были показаны «Портреты» (холст, компьютерная печать), «Жанр» (акрил, оргалит), а также «Пейзаж» (оргстекло, акрил).

Портретный блок был представлен довольно занудными, но очень выразительными образцами семиотического рассуждения о правом и левом. Очень представительные двойные портреты слеплены на компьютере. Правые -- из правых половинок, левые -- из левых. (О чем-то подобном, помнится, любили рассуждать тартуские мудрецы во времена оны). «Пейзаж» и вовсе представлял собой отчет о перформансе, устроенном на недавней «Арт-Клязме», где художник расставил прозрачные стенды, предлагая всем желающим запечатлеть открывающиеся через них чудные виды Клязьминского водохранилища.

Собственно живопись присутствовала только в отделе «Жанр» и относилась к первоначальному варианту акции «Школа живописи» (1976), выполненной совместно с Виктором Скерсисом и Григорием Донским. Изготовляя опусы на тему Сезанна или Фрагонара, молодые шутники «отмачивались» по поводу наступившей тогда и в официальном и в неофициальном искусстве моды на переработку и усвоение мировых живописных традиций. Группа «Гнездо», сформированная Рошалем, Скерсисом и Донским, интересовалась вовсе не возрождением правильных традиций, но анализом наличных контекстов. Деятельность свою эта группа начала в 1975 году, в павильоне "Дом культуры" на ВДНХ. Молодые радикалы высиживали яйца, откликнувшись таким образом на контекст, то есть на долгожданное разрешение выставить свои работы в окружении племенных свиноматок и передовых кур-несушек.

Радикализм учеников Комара и Меламида состоял в том, что они подвергли шутовскому осмеянию не проклинаемый всеми официоз, но дорогую сердцу идеологию нонконформизма, который извечно находился в поисках компромисса с властью. Так художественное подполье, что препиралось с официальной эстетикой по части истинных ценностей, родило внутри себя настоящую контркультуру. После распада группы «Гнездо» (1978) Рошаль участвовал почти во всех контркультурных акциях -- дружил с группой «Мухомор», нагнетал веселый абсурд в галерее «Апт-Арт», веселил народ на акциях «Клуба авангардистов» на рубеже восьмидесятых и девяностых. Но, как ни странно, в коммерческую струю Искусства Перестройки не попал. Наверное, потому, что чужая контркультура никому, в сущности, не нужна. Самое интересно, что Рошаль пропустил, сидя в своем углу, и попытку структурализации контркультуры, которую производили московские акционисты в девяностых. Пропустил, несмотря на то, что герои девяностых -- Кулик, Бренер, Осмоловский и особенно Тер-Оганьян -- были прямыми наследниками группы «Гнездо». Той самой, что устраивала «Забег в сторону Иерусалима», занималась "Продажей душ" с Комаром & Меламидом и организовывала "Демонстрацию" с «нулевыми лозунгами».

Но, кажется, настало время, когда вновь появилась необходимость «прийти и все опошлить». Во всем мире опять громко толкуют о возвращении живописи и прочего метафизического мракобесия. Но заслуженный нонконформист андерграунда не станет делать резких и разрушительных действий. Он устроил перформанс из этого самого возвращения живописи, предложив всем пришедшим на вернисаж самим написать копии классических картин по готовым прописям. То есть -- учиться у «древних», Репина и Малевича. Получилось, как всегда, весело и дурашливо. Я лично красками рук своих пачкать не стал, поскольку пуще всего дорожу честью мундира худкритика и боюсь возможного конфликта интересов. Зато исполнил импровизацию на тему «академический критик на вернисаже»: громко сетовал на то, что утрачена великая культура классической живописи, и громко брызгал слюной -- «Мазня!», «Полная бездарность», «Сумбур вместо живописи!». Кажется, некоторые из участников перформанса меня неправильно поняли.